К сожалению для Роберта Мурата, факты о его местонахождении в критические ночные часы были размыты из-за возможных сомнений. С самого начала он заявил, что вернулся домой в тот вечер около 19:30, как ему казалось, после того как его мать Дженни вернулась домой после прогулки с собаками, а затем провел вечер, смотря телевизор, ел и разговаривал с матерью на кухне. «Около 22:30 или чуть позже» он услышал звук сирены. Его мать Дженни, чьи ответы совпадают с ответами ее сына, также сказала, что слышала сирену. Если это действительно так, они должны были слышать сирену первой полицейской машины, спешащей в Ocean Club после сообщения об исчезновении Мэдлин, – она прибыла около 23:00.
По словам Мурата, он что-то сказал своей матери, услышав сирену, но «не выходил из дома, чтобы посмотреть… лег спать около полуночи и не выходил из дома до утра».
Первоначально возникли вопросы относительно этих данных, потому что некоторые члены компании Макканнов и другие свидетели заявили полиции, что они, казалось, видели Мурата или человека, который был похож на него, возле апартаментов 5A в ночь исчезновения Мэдлин. Однако трое сотрудников, знавших Мурата, и семеро полицейских заявили, что не видели его там. Компания Макканнов позже признала, что их воспоминания о том, что они видели его возле квартиры, были не очень надежными.
Наконец, есть кое-что, что можно узнать из полицейского анализа передвижений на телефоне Мурата в ночь исчезновения Мэдлин. Мы видим, что он трижды разговаривал со своей девушкой Микаэлой Вальчух по мобильному телефону между 23:20 и 23:48. Между ними Мурат совершил короткий, на тридцать секунд, звонок Сергею Малинке, примерно в 23:39. Последний звонок Вальчух в ту ночь был с 23:53 до 23:59, Мурат звонил со стационарного телефона в своем доме. Если предположить, что звонок совершила не его мать, то, значит, Роберт Мурат в это время был дома.
Однако это был не конец всех испытаний, свалившихся на Мурата и Малинку. Еще весной 2008 года автомобиль Малинки сгорел на парковке возле его дома. Рядом, на тротуаре, кто-то намазал слово «fala» – «говори». Он, по словам Малинки, «жил в кошмаре, который никогда не закончится».
На этом мучения Мурата не закончились. Он по-прежнему официально был arguido.
Мурат стал узником истории Мэдлин. Не желая выходить на улицу, он вскоре «пришел в отчаяние… расхаживает взад и вперед», как сообщила его мать. Он сказал звонившему из Великобритании: «Я абсолютно ничего не делал. Мне нечего скрывать… А мою семью проклинают».
