Поговорив с пастором, Ангела Меркель кружит по церквушке и ненавязчиво беседует с прихожанами и официантами. Роль последних выполняют такие же прихожане, у некоторых из них — синдром Дауна или другая особенность здоровья. Канцлер, выросшая в окружении людей с ограниченными возможностями здоровья, составлявшими значительную часть паствы её отца, выглядит совершенно спокойной и с радостью пробует канапе, которые предлагают ей официанты. На жизненный путь Ангелы Меркель и, если уж на то пошло, на саму её личность значительно повлияло именно то, что происходило с ней в прошлом. Выжить в полицейском государстве, которым была Восточная Германия, и не сломаться — само по себе достижение. В прошлом и кроется тайна стойкости Ангелы Меркель как на личном, так и на политическом поприще. Именно в первой половине жизни Меркель лишилась всякого простодушия. Она не верит в то, что время само расставляет всё по местам. Она считает иначе: если не сидеть сложа руки, обязательно можно изменить жизнь к лучшему. Однако при этом она не забывает, что человек не всесилен. В свой последний год в должности канцлера она то и дело упоминала цивилизации, которые исчезли, потому что не в силах были сберечь свободу и безопасность, доставшиеся предкам с огромным трудом. Во время одного из выступлений она говорила о падении империи инков, а в недавней речи затронула Аугсбургский религиозный мир[4], который был заключён в 1555 году и ознаменовал пору затишья между кровавыми религиозными войнами XVI–XVII веков. После подписания этого мирного договора в Германии какое-то время царил мир, однако следующее поколение, которое не знало тягот войны, развязало новое разрушительное противостояние, приведшее к гибели трети населения Германии.
С момента окончания Второй мировой войны прошло более семидесяти пяти лет, однако Германию до сих пор терзает вопрос: способна ли страна, которая создала Освенцим и устроила самый последовательный, методичный и безжалостный геноцид в истории, однажды стать «обычной»? Ангела Меркель наверняка ответила бы на этот вопрос положительно, однако с оговоркой: да, но только если Германия не забудет о том, как прежде стала автором мрачнейших страниц мировой истории. Сама Ангела Меркель делала всё возможное, чтобы Германия этого не забыла. Будучи дочерью пастора, она верит: тайна спасения души кроется в ежедневном молчаливом упорстве.
Такая ипостась — больше человеческая, нежели политическая — помогает понять, как так вышло, что эта дочь пастора, эта «чужая» стала самой влиятельной женщиной в мире. В своей книге я полагалась на искренние и зачастую подробные интервью, которые Ангела Меркель давала начиная с 1990 года: именно тогда тридцатипятилетняя учёная-физик начала свой политический путь, приведший к тому, что в 2005 году она стала первой канцлерин Германии. Упомянутые интервью (некоторые из которых до сих пор не публиковались на английском) я дополнила многочисленными личными разговорами с её наставниками, друзьями и коллегами. Именно на этих разговорах зиждется львиная доля повествования. Со мной согласились поговорить даже некоторые представители круга приближённых канцлера, ухитрившись обойти отчаянные меры, предпринимаемые Меркель, пытающейся уберечь свою личную жизнь от чужих глаз. Согласились эти представители только при условии, что я не буду напрямую называть их имена. С 2001 года я несколько раз виделась с Ангелой Меркель лично. Официальных интервью с канцлером я не проводила, однако встречи с ней всё равно позволили мне намного лучше узнать и понять её.
