Слюна высыхает на ладони Люси, так и не удостоившейся прикосновения.
– Сэр…
Теперь Сэм стучит ботинком о пол громче, чем звучит смолкающий голос Люси. Сэм, расправив плечи, выходит из лавки.
* * *
Сэм – малявка, точнее не скажешь. Но Сэм умеет шагать по-мужски в своих ботинках из телячьей кожи, отбрасывая тень, которая лижет босые пальцы Люси; Сэм считает, что размер тени и есть истинный рост, а тело – временное неудобство. «Когда я буду ковбоем», – говорит Сэм. «Когда я буду владельцем шахты». А раньше было: «Когда я буду известным преступником. Когда я вырасту». Сэм настолько ребенок, что думает, будто одно только желание может изменить мир.
– Банк таким, как мы, не поможет, – говорит Люси.
Она с таким же успехом могла ничего не говорить. От пыли щиплет в носу, она останавливается, чтобы прокашляться. В горле першит. Ее рвет вчерашним обедом прямо на улицу.
Тут же набегают собаки и начинают вылизывать ее рвоту. Несколько мгновений Люси колеблется, хотя Сэм отбивает тяжелыми ботинками нетерпеливую дробь. Она воображает, как становится на четвереньки среди собак и сражается с ними за каждую крошку, которая принадлежит ей. Их жизнь – живот и ноги, бег и еда. Простая жизнь. А Сэм стоит тем временем в одиночестве, наблюдает.
Она заставляет себя распрямить спину и идти на двух ногах.
– Готов, напарник? – говорит Сэм.
На сей раз это реальный вопрос, а не выхаркивание пережеванных слов. Впервые за этот день Сэм не щурит свои темные глаза. Под защитой тени Люси глаза широко раскрываются, в них что-то чуть ли не трогательное. Люси протягивает руку, чтобы прикоснуться к коротким черным волосам там, где съехала набок красная бандана. Она вспоминает запах кожи новорожденного младенца: дрожжевой – честный запах масла и солнца.
Но, сделав движение, она пропускает солнце. Сэм, сомкнув веки, отходит в сторону. По растопыренным карманам Люси видит, что руки в них снова превратились в пистолеты.
– Я готова, – говорит Люси.
* * *
Пол в банке выстлан сверкающими досками. Светлыми, как волосы на голове у дамы-кассира. Доски такие гладкие, что подошвы Люси не собирают ни одной занозы. Сэм топает ботинками, и их стук становится похож на звуки выстрелов. Боевая раскраска лица не может скрыть, что шея покраснела.
Та-тап – идут они по банку. Кассирша пялится на них.
Та-ТАП. Кассирша подается назад. Из-за ее спины выходит мужчина. Из кармана его жилетки свешивается цепочка.
ТА-ТАП ТА-ТАП ТА-ТАП. Сэм поднимается на цыпочки перед кассой, отчего кожа ботинок сминается. Сэм очень бережет свои ботинки.
