Мы пересекались с ним всего однажды. Но забыть эту встречу было сложно. Сначала парни из его банды попытались ограбить и убить меня, Себастиана и Тарджа. А затем, когда мне при помощи внезапно прорезавшегося Атрибута молнии удалось от них отбиться, в дело включился сам Зэд, анархист и по совместительству глава банды.
Из-за его вмешательства мы устроили потасовку, привлекшую внимание Стражей. Так я познакомился с Шерифом Лебланом, а продолжил день уже в Крепости. Против меня были стопроцентные доказательства. Я должен был попасть в Казематы уже тогда!
Меня спас Атрибут убеждения, который я перенял от умершего у меня на руках дедушки, одного из заключённых. Я сумел подчинить себе волю Зэда, и он взял всю вину на себя. Так я и Тардж оказались на свободе. А вот Зэд и компания отправились в Казематы. И, кажется, Зэд не забыл, кому именно он обязан целым месяцем заточения…
Выглядел он примерно также, как и раньше. Высокий, худой, нескладный. Волосы, нечёсаные патлы, отросли ниже плеч и выглядели как настоящее осиное гнездо. Причём ни клопов, ни другой живности там, похоже, не водилось. С такой шевелюрой, да в таких условиях это можно было назвать настоящим достижением!
Правда, было в нём и кое-что новое. Так, он заметно оброс мышцами. В глазах появился нездоровый блеск, а руки едва заметно тряслись. Если говорить откровенно, он немного смахивал на наркомана. Странно. В прошлый раз я за ним такого не замечал.
На руках горели несколько простеньких, но довольно опасных Рун – я видел это своим зрением Конструктора. А самое главное – на пальцах правой руки красовалось какое-то металлическое украшение, что-то вроде съёмных когтей, оканчивающихся острыми иглами. Необычное оружие…
- Привет, Зэд! Жаль, не могу сказать, что рад тебя видеть! – глядя ему в глаза, улыбнулся я. – И что за привычка обвинять в своих ошибках других? Ты оказался здесь не по моей вине! Ты же член банды! Сколько на тебе трупов? Десять? Двадцать? Больше? Вопрос был только в том, как быстро ты угодишь в Казематы!
Разумеется, я хотел его немного позлить. По его тону я чувствовал, что он затаил на меня такую обиду, утолить которую можно только кровью. А позволить ему это я не собирался.
Я был в абсолютно незнакомой мне обстановке, окружённый людьми, от которых я не знал что ожидать. Сейчас всё внимание было приковано к нам двоим, и остальные заключённые буквально ловили каждое наше слово. Сейчас они составляли своё мнение обо мне. И я не имел права ударить в грязь лицом. Они должны были сразу понять, что я не из тех парней, которые, в случае чего, будут отмалчиваться и покорно кивать! Они должны осознать, что я могу быть опасным!
