Три двери.
Хм, тот еще квест.
К счастью, я заслышал тихие шаги в коридоре — мимо проходил пожилой лакей в черной ливрее.
— Любезный, — окликнул я слугу.
— Ваше сиятельство, — лакей остановился, посмотрел на меня подслеповатыми глазами и уважительно склонил голову.
— Мне бы в кабинет попасть. К отцу.
— Вам сюда, — лакей указал на центральную дверь.
Я так и думал.
Окно кабинета выходит на озеро.
— Благодарю.
— Рад был услужить, ваше сиятельство.
Приблизившись к двери, я постучал.
И, не дожидаясь разрешения, потянул ручку вниз.
— Заходи, сынок.
Дверь отворилась без единого скрипа. Тяжелая дверь из массива дуба. Наборная, с замысловатым узором по краю полотна.
Кабинет был небольшим, но уютным.
Я ожидал столкнуться с очередными признаками дворянской основательности — старинными глобусами, портретами именитых предков, искусственно состаренной мебелью…
Ничего такого.
Рабочее пространство — и всё.
Предельно функциональное.
Стол, сросшийся с подоконником и книжными полками. Удобное офисное кресло на прорезиненном коврике. Ламинат под ногами. На полках — бумажные книги, фотографии в рамках, парусник в бутылке… Всё это контрастирует с голографическим экраном, развернутым справа от окна. И миниатюрной настольной лампой в духе «пятидесятых» годов прошлого века.
Для визитеров отец припас парочку деревянных стульев с высокими спинками.
— Садись.
Я взял стул и придвинул к окну.
Кабинет совершенно не приспособлен для приема гостей. Чувствуется, что батя здесь трудится в поте лица над делами рода, а не устраивает тайные совещания. Сам хозяин выглядит уставшим — чувствуется, что ему надо поспать.
— Осваиваешься понемногу? — граф Корсаков развернулся в кресле так, чтобы было удобно разговаривать.
— Есть такое, — уклончиво отвечаю я.
— Думаю, ты уже знаешь про инициацию.
— Имеешь в виду жертву, которую ты собирался принести в виде меня?
Андрей Корсаков вздыхает:
— Я бы не стал…
— Как главу рода я тебя понимаю, — развивать эту тему не хочется. — Как отца — нет.
Батя вздрогнул.
— У меня прорезались отдельные воспоминания, — я понял, что беседа сворачивает в неправильное русло. — Когда гулял по лесу.
— Правда? — оживился отец.
— Детские, — кивнул я. — С двоюродными сестрами в главных ролях.
— Не суди их строго. Вы были детьми.
— Да. Но они привыкли к неправильной модели отношений. Я буду вынужден защищаться, если они нападут повторно.
— Это предупреждение?
— Оно самое.
— Брат с ними поговорит.
— Надеюсь, это принесет плоды.
