Я бросил мимолетный взгляд на Романа.
Нос боатишки был слегка скошен набок, что недвусмысленно указывало на перелом. Кровь сочилась из рассеченной верхней губы. Да, хорошо приложил…
Вот только Роман начал исцеляться.
Свечение, чем бы оно ни было, благотворно влияло на именитого придурка. Я очумел, когда носовая перегородка начала вправляться, а губа — регенерировать.
Гребаные колдуны.
Вызываю знакомое ощущение энергетической наполненности. И всеми силами стараюсь хотеть лишь одного — чтобы хронопоток не останавился, а лишь отчасти замедлился. Интуиция подсказывает, что подобный финт вытянет из меня меньше ресурсов.
Желание воплотилось в действительность.
Таня лениво размахнулась и выпустила шар. Полет файербола напоминал перемещение по небу легкого облачка в жаркий полдень. Уныло и печально. Рома так и вовсе напоминал слоупока, решившего помолиться на тренажеры.
Я без особых проблем уклонился от летящего шара.
И метнулся к девушке, которая вновь начала что-то собирать в руке.
Файербол описал неспешную дугу и жахнул в прорезиненное покрытие за моей спиной. Впрочем, я уже был рядом с тупой стервой. Перехват кисти руки, по которой струится мана. Быстрый тычок в ребра. Перехват сменяется захватом, выкручиванием суставов и укладкой девушки на пол, лицом вниз. Устроившись сверху, я завел девичью руку чуть ли не до лопаток, применив болевой прием. И лишь после этого вернул хронопоток в нормальное состояние.
Роман почти успел восстановиться.
Глядя ему в глаза, я прошипел:
— Дернешься — сломаю твоей сестре руку.
Таня попробовала высвободиться, но я слегка надавил коленом ей на поясницу.
— АААА! Мудак!!!!
— Немного есть, — согласился я, не отрывая глаз от Ромы. — Ну?
— Ты совсем с катушек слетел, — племяш перестал светиться. Гонору в нем чуть поубавилось. — Мы не хотели тебя калечить.
— Признаешь поражение? — спросил я.
Немного ведет, но в целом держусь. Лучше, чем в прошлый раз, когда я избил того аристократика в подземном паркинге. Главное, чтобы мне опять не понадобилось вступать в бой.
Глаза Ромы сверлят меня с ненавистью.
Да, дружок.
Всегда что-то случается в первый раз.
Я слегка надавливаю на кисть поверженной волшебницы. Наградой мне служит свежая порция ругани. Зря, я ведь могу еще за пальцы ухватиться. Фаланги — довольно хрупкая вещь.
— Признаю, — не выдерживает Роман.
— А ты? — обращаюсь к Татьяне.
— Я до тебя доберусь, ушлепок, — рычит девушка.
Должен признать, фигура сестрички радует глаз. Одна попка, на которой я устроился, чего стоит…
