— У меня только один посыльный и одна пара рук.
У него за спиной стоял человек, который, как поняла Керри, и был тот «посыльный». Мужественный молчаливый человек, которого Керри мельком встречала в городе два года назад. Единственный человек из Китая в этих краях — да вообще единственный человек из Азии — Лин Йонг. Его нетрудно было заметить в тех редких случаях, когда он выходил из своей лавки на Хейвуд-стрит. Теперь же он, похоже, нашел себе вторую работу — а может, его лавка разорилась. Глядя прямо перед собой, он молча выслушал, как телеграфист отдал ему инструкции по доставке и отпустил его.
Фарнсуорт вытащил из жилетного кармана сигарету. Набирая сообщение следующего заказчика, он сунул незажженную сигарету в рот — как обещание себе самому закурить, если сможет продержаться в рамках пристойности еще несколько минут.
Лин Йонг протянул Керри клочок бумаги.
— Вам телеграмма.
Затем, прижав руку к своей сумке, как бы говоря, что у него еще много работы, он вскочил на велосипед и растворился в тумане.
Две телеграммы за три дня, да я за всю жизнь раньше ни одной не получала. Вскрывая ее, Керри готовилась к худшему.
Она была отправлена и получена несколько часов назад — сверху стояли инициалы Фарнсуорта, ЭДФ, и пришла она из городка примерно в дне пути отсюда.
Рема сказала ты возвращаешься. Прости не мог прийти на станцию. Застрял в Уайтнеле. Очень рад ты вернулась домой. Дирг
Для Дирга Тейта это был целый водопад слов.
Очень рад ты вернулась домой. За этим скрывалась целая история. И ей придется потом разбираться с ним. Сейчас ее голова была занята другим.
В нескольких метрах от нее два джентльмена в цилиндрах пожимали руки человеку в шерстяном камзоле для верховой езды и высоких сапогах, покрытых грязью и мокрыми листьями.
— Джентльмены, я Чарльз МакНейми. Мистер Вандербильт шлет вам привет и надеется, что вы присоединитесь к нему за ужином в гостинице «Бэттери Парк», где вы и остановитесь вместе с двумя другими гостями. И вы, по крайней мере, сможете увидеть Билтмор Хауз на его конечной стадии постройки. Если вы извините меня, я должен закончить деловой разговор. — И он мотнул головой в сторону Роберта Братчетта.
Джон Кэбот, кажется, что-то ответил, но тут его, стоящего на все еще переполненной платформе, толкнули. Возле него оказался Арон Беркович с чемоданом в одной руке и своим репортерским блокнотом в другой.
Замерев, Керри смотрела, как мужчины уставились друг на друга. Будучи примерно одного возраста, они тем не менее сильно разнились в росте, а судя по выражению их лиц, они, похоже, узнали друг друга. Никто не извинился за толчок; никто не поздоровался. Оба казались потрясенными — даже ужаснувшимися, — увидев друг друга в лицо.
