Теперь настало время мне опустить глаза. Ефима Игнатича я тоже помню. Проходил под его началом года два назад практику у криминалистов. Он почти сразу же перевелся с повышением. Вот оказывается куда... Стыдно, черт возьми. И ведь прекрасно понимаю, что личное знакомство - не повод рассчитывать на снисхождение. Этот дядя и впрямь самых честных правил. Да и Семья не поймет.
Зато я умный. Правда. "Из меня преступник, наверное, неплохой вышел бы!", - мысленно остается только и вздохнуть. Ведь все эти моменты я просчитал. В драку вступил исключительно когда господа достали оружие и ситуация стала опасной для здоровья и жизни окружающих. А в этом случае закон предписывает вмешаться. А человеку благородному еще и Честь. Так что с формальной точки зрения все выглядит вполне приглядно. Да и после заявлений колобка и "хорька" - в благополучном для нас исходе дела можно уже и не сомневаться.
- Я вас всех тут засужу! - Завелся по новой "крысеныш-старший, бочкообразный". - Господин околоточный, что вы понимаете, что Дом Добровых этого так не...
- ... Оставит? - Вежливо поинтересовался голос от двери. - Вы говорите официально от лица Дома?
Скорее всего, взгляд "хорька" в первую очередь упал на по детски круглое лицо молодого человека, только что вошедшего вместе с дежурным в зону содержания "злодеев". А, может, быть, его смутили стильные очки в роговой оправе...
Иначе с чего бы ему так вопить в ответ свое истеричное "Да!"?
И лишь потом взгляд его упал на дорогой костюм, стоимостью с солидную иномарку и кожаный портфель... С тиснением герба рода Веселковых.
- Я...Я... - Начал было придумывать варианты откатить все назад "крыс", но их не видел уже даже я.
- Молчите. - Спокойно поднял руку молодой человек.
О, чудо! Толстый крикун смолк моментально. Антон Григорьевич, тоже мой родич, принадлежал боковой ветви. И прав наследования у него было примерно столько же, сколько пропущенных волосков на всегда идеально выбритом подбородке. Что ничуть не мешало радеть о процветании Рода в семейных структурах. И не толстяку с ним спорить. Заместитель главы юридической службы умел быть убедительным. Особенно если учесть, что долгое время он был бойцом совсем другого управления, но после довольно серьезного ранения попросился "на покой". Правда, со службы Семье уходить не пожелал...
- Ефим Игнатич, правильно ли я понимаю, что официальных претензий к Константину Викторовичу полиция не имеет?
- Нам потребуется взять объяснения с молодых людей, - спокойно ответил тот. - Но это может подождать и до утра.
