впервые должным образом попал в центр внимания истории. Новая роль его отца должна была привести к радикальным изменениям в положении его детей, в частности, старшего сына и наследника. Мальчик был привезен из Ирландии вместе с членами капеллы Ричарда II, Генри Драйхерстом, вероятно, в сентябре
[48]. Теперь ему предстояло принять участие в церемонии коронации своего отца. Накануне этого дня король в сопровождении старшего сына и многих рыцарей проехал через Лондон в Вестминстер, где провел ночь в аббатстве. Следующий день, 13 октября 1399 года, имел двойное значение. Это был праздник святого Эдуарда Исповедника, основателя аббатства, чья могила находится за главным алтарем; кроме того, ровно год назад новый король (или герцог Херефорд, как он тогда назывался) покинул Лондон и отправился в изгнание, изгнанный тем самым человеком, которого он теперь сверг. Как вспоминал Адам из Уска, в процессии несли четыре меча: один в ножнах, олицетворяющий военную силу, нес граф Нортумберленд; два обнаженных, символизирующих двойное милосердие, несли графы Сомерсет и Уорик; а четвертый, олицетворяющий исполнение правосудия, нес старший сын короля
[49].
Два дня спустя, 15 октября, в ответ на петицию, представленную на рассмотрение, парламент согласился с тем, что Генрих Ланкастерский должен стать принцем Уэльским, герцогом Корнуолльским и графом Честерским — достоинства, которые обычно присваивались старшему сыну короля. Общины проголосовали за принятие принца (как он стал известен и как мы будем называть его теперь) в качестве наследника своего отца в случае смерти короля. Такие решения ясно показали, что право дома Ланкастеров на корону Англии было признано общинами. Сидя на своем троне при полном составе парламента, король возложил корону ("un cercle") на голову своего сына, надел на его палец золотое кольцо, дал ему золотой жезл и поцеловал его. Затем герцог Йоркский подвел нового принца к месту, отведенному для него в силу его владений.
На следующий день принц дал свое согласие на первый политический вопрос, официально поставленный перед ним. Вместе с большим числом епископов, аббатов, лордов и других лиц он, как записано, дал согласие на тайное заключение в тюрьму бывшего короля Ричарда. В тот же день, по просьбе Томаса Арундела, архиепископа Кентерберийского, было решено, что принц должен получить титул герцога Аквитанского[50]. 10 ноября был разыгран последний акт, когда сам король предложил, чтобы титул герцога Ланкастерского, который носили его почтенные предки, со всеми его древними привилегиями, не отмирал, а был передан его старшему сыну, принцу, чтобы его наследники носили его отдельно от короны Англии. С согласия короля было решено, что принц будет именоваться "принцем Уэльским, герцогом Аквитанским, Ланкастерским и Корнуолльским, графом Честерским и законным наследником королевства Англии"
