Дрожащими руками Ярослав опустил письмо. На его глазах проступили слёзы. Слова его друга настолько потрясли его, что он не мог выговорить ни слова.
Воины по-прежнему смотрели на менестреля. В их взглядах смешались отчаяние и надежда. Страх за своё будущее терзал мужественные души ратоборцев. Со старым князем они прошли множество войн и ещё больше сражений. Для них он был живым символом, не меньшим по значимости, чем флаг или герб. Сейчас же он мёртв, и всех мучил вопрос, кто же теперь их возглавит?
— Что сказал повелитель? — послышался голос из толпы.
— Князь очень раскаивается за свой поступок и просит вас простить его, — ответил бард после недолгого молчания.
— А что нам делать? Кто теперь станет главнокомандующим? — спросил арбалетчик.
Вопрос стрелка заставил поэта испытать смущение. Он никак не рассчитывал в одночасье превратиться из простого трубадура в светлейшего князя. Ещё более неловко было объявить о решении повелителя, будучи облачённым в свой нелепый кафтан. Его кунтуш больше подходил для будничных представлений в вонючем кабаке, чем для объявления последней воли правителя.
Ратники могли воспринять слова барда, как нелепую шутку. Им сейчас с трудом давалось душевное равновесие, и лишний раз их нервировать не стоило. Безусловно, если бы он сейчас стоял экипированный в доспехи, то объявить княжескую волю стало бы куда проще.
— Вольдемар просит меня стать вашим князем, — набравшись решимости, с волнением в голосе сказал Ярослав.
Слова поэта вызвали удивление. Воины переглядывались между собой и что-то шептали друг другу на ухо.
Неожиданно из строя вышел ратник. Ярослав присмотрелся к нему и узнал в нём Фёдора. Он шёл неспешно, слегка покачиваясь. Витязь остановился в двух шагах возле лежавшей на полу головы господина. Церемониально склонился над ней и нежно, почти как младенца, поднял отрубленную часть тела за щёки, а после так же торжественно вознес над собой.
— Разве наша верность заканчивается со смертью повелителя? — заговорил ратник. — Нет! Раз такова была последняя воля князя, значит, мы её исполним.
Воин почтительно опустился на одно колено перед трубадуром, удерживая над собой голову Вольдемара. Ратоборцы, наблюдавшие за витязем со стороны, пришли в движение. Сначала поклонились послужильцы ратника, а после по одному стали падать на колени и все прочие воины. Через минуту все стояли в коленопреклонённой позе.
— Князь умер. Да здравствует князь! — возвышенно заявил Фёдор.
