Эразм Роттердамский выводил на чистую воду глупейших из глупцов, силившихся прослыть мудрецами и Фалесами, — и называл их «глупомудрыми». В конце XX века, когда подобно бурьяну пышным цветом расцвело политическое самозванство, несдержанному на язык голландцу наверняка досталось бы на орехи за нахальство… и «попытку оклеветать всенародно избранную власть». Хуже того, вольнодумец Эразм равнял с ослами и тех, кто чурается своего, а млеет, раболепно падает на колени перед чужеземным, действует по заморским рецептам и подсказкам. «Нашей братии весьма приятно бывает восхищаться всем иноземным, — указывал он. — А ежели среди невежественных слушателей и читателей попадутся люди самолюбивые, они смеются, рукоплещут и, на ослиный лад, помахивают ушами, дабы другие не сочли их несведущими». (См.: Себастьян Брант. Корабль дураков. Эразм Роттердамский. Похвала глупости. Навозник гонится за орлом. Разговор запросто. Письма темных людей. М., 1971. С. 124, 143.)
В той же России наших дней повальное увлечение иноземным, стремление каждого, даже самого безнадежного олуха выглядеть заправским американцем, французом или израильтянином — но только не русским мужиком показывает дальновидность философа из Роттердама, как и злободневность для нас его утопических грез о «счастливых островах, где не сеют, не пашут, а в житницы собирают».
Сжившись с новыми веяниями и плюнув на собственную землю и культуру, россияне нынче прямо-таки вцепились в старый совет предков: «С волками жить — по-волчьи выть», — то есть стать «цивилизованными». И чем ближе они к «цивилизации», тем больше похожи на ослов. Модель наиболее целесообразного поведения в подобных ситуациях строит в одном из своих четверостиший (рубаи) Омар Хайям:
Те трое — в глупости своей неимоверной —
Себя светилами познанья чтут, наверно.
Ты с ними будь ослом. Для этих трех ослов
Кто вовсе не осел — тот, стало быть, неверный.
И все-таки, в какую бы трясину ни затаскивали нас обстоятельства, мы не должны безвольно им поддаваться, напрочь забывая об опасности захлебнуться в болоте, или, иными словами, полностью и безвозвратно обратиться в волков и ослов. По большей части беды человека объясняются тем, что, движимый тщеславием (которое словно опухоль души — пузырь, надутый лестным о себе мнением), он берется за невыполнимое для него, прямо противопоказанное ему. В Эзоповой басне «Осел и цикады» один ушастый честолюбец, позавидовав цикадам, стал кормиться росою — и околел с голоду. «Так люди, добиваясь того, что противно их природе, не достигают цели и к тому же терпят великие бедствия», — прокомментировал этот закономерный исход великий сатирик.
