— Сидорович у себя?
— Да где ему еще то быть, там сидит, в бункере своем.
Отправились дальше, пройдя через вторые ворота и повернув направо. Спустились в бункер, массивная железная дверь открылась сама, зашли внутрь. Лешка сразу узнал хозяина, именно он же был на экране компьютера.
— Ну что Аким, с чем пожаловал?
— Да ты сам не знаешь и не представляешь, что мы тебе принесли. Давай магарыч на стол и закуску, сначала поедим и потом познакомим тебя с тем, что принесли и кто принес.
Глаза Акима сверкали радостными искрами, Сидорович спросил:
— А стоит ли вас кормить- то, не обманешь ли старика, а то накормлю, а ты скажешь я пошутил?
— Стоит, стоит Сидорович, щас ты у нас взвоешь от радости.
Так во взаимных подколках поели, выпили, согрелись и Аким кивнул Лешке головой, а тот достал и положил перед ним такой бесценный для него пакет. Старик посмотрел на Акима,
— Это что?
— Это то, о чем ты думаешь.
— Откуда? Да милые вы мои, да я же вас сейчас расцелую, да мы же сейчас до утра пить будем, да не водку, а вот че, жестом фокусника он достал из под стола 2 бутылки отличного и дорогого коньяка. Кто и где нашел то, скажи мне пожалуйста, Аким?
Аким смеялся до слез над ним, потом вытер глаза и кивнул на Лешку,
— Вот он, перед тобой.
— А где, как он их нашел?
Аким засмеялся опять,
— Ты, старый наливай давай, потом рассказывать будем.
— Да ты понимаешь, мне же за эти документы уже счетчик с завтрашнего дня включат, меня уже порвать на куски хотят, Ребята, вы не представляете, вы же мне жизнь спасли.
Короче была закрыта дверь на запор, на радостях Сидорович лишился классного и дорогого броника для Лешки, нового автомата, всей сбруи короче, необходимой сталкеру в походах по Зоне. Правда Леха утром отдал ему половину стоимости всего, что он ему вывалил от радости, больше старик категорически не стал с него брать.
Утром проснулись поздно, на улице вовсю уже был день, правда был он как всегда в Зоне пасмурный, небо как ватой было укутано тучами, бедное солнышко никак не пробивалось через них. Сказывалось вчерашнее празднование спасения Сидоровича от лиходеев, которые наезжали на него. Увидев что ребята проснулись, он вытащил из под стола еще один коньяк, видя что Аким сморщился, он сразу выдал:
— Это не ради праздника, леченья для. Вон Лешка видишь, больной какой!
— Да уж, черт старый, об Лешке он переживает, как будто бы.
— А че, не веришь? Мне, Сидоровичу и не веришь?
— Да тебе верить, себя не уважать. Все Леха, бежим, а то он нас с тобой или споит, или на работу подпишет.
