Конечно, дробовики и вилы не сработали. Толпа едва преодолела половину спуска с холма, как долина заволновалась. Появились тучи москитов, над головами идущих закружились вороны, на травинках образовались крохотные шипы, которые царапали до крови. Обескураженные люди повернули назад и направились к шерифу. Чтобы он прогнал колдунью из их городка.
Шериф Дэвид Палладино был первым жителем Четырех Рек, кто познакомился с Орхидеей по собственной воле. Потом у них сложились добрые отношения, которые выражались в том, что он защищал ее земли от назойливых соседей, а она готовила ему средство для восстановления волос, но при первой их встрече был краткий миг, когда Орхидея испугалась, что, хотя она все сделала правильно, ей придется уйти.
В то время шерифу Палладино было двадцать три, и он работал в этой должности первый год. У него все еще был персиковый пушок над верхней губой, который никак не рос, и густая шевелюра, которая отвлекала внимание от его слишком широких ноздрей, в которых можно было увидеть туннели носовых ходов. Ярко-голубые глаза придавали ему сходство с совой, но не мудрой, а испуганной, что плохо подходило для его работы. Он никогда никого не арестовывал, потому что в Четырех Реках не совершалось преступлений. Единственное убийство произошло в 1965 году, когда на обочине дороги был найден зарезанным водитель грузовика. Убийцу не нашли. Даже полувековая вражда Дэвидсонов и Роско прекратилась, прежде чем он занял пост шерифа. Если бы последний шериф не умер в восемьдесят семь лет от аневризмы за своим письменным столом, Палладино так и оставался бы его помощником.
После того как горожане насели на шерифа, чтобы он все выяснил о новоприбывших (Кто эти люди? Где их документы на землю, их бумаги, их паспорта?), он поехал по единственной пыльной дороге, ведущей к дому в долине. Приехав на место, он едва мог поверить своим глазам.
Мальчишкой он с приятелями катался здесь на велосипедах, обдирая шины о голые камни. Теперь он вдыхал запах темной свежевскопанной земли и травы. Закрыв глаза, можно было представить себе, что находишься далеко от Четырех Рек, в какой-нибудь зеленой роще. Но открыв их, он, несомненно, оказался перед домом, принадлежащим Орхидее Монтойе. Он приподнял широкополую шляпу, чтобы пригладить спутанные белокурые волосы, свернувшиеся колечками на висках. Постучав в дверь костяшками пальцев, он заметил, как блеснули на фоне дерева лавровые листья.
