Перспективы мрачны и за пределами обильно, пусть и неэффективно финансируемых военной и медицинской сфер. В тот самый момент, когда необходимы новые вложения в инфраструктуру,[9] научные и промышленные исследования и разработки,[10] образование и улучшение окружающей среды, способность федерального правительства, властей штатов и муниципалитетов к мобилизации соответствующих средств ослабевает. Вслед за снижением налогов Бушем-младшим поступления в федеральный бюджет в 2004 году упали до 16,3% ВВП — самого низкого уровня начиная с 1951 года.[11] Для того чтобы не допустить резкого снижения расходов в ситуации, когда налоговые поступления падают, начиная с 2000 года необъятно возрос государственный долг — а одновременно к кредитным средствам прибегали американские семьи для сохранения своих расходов в условиях стагнирующих доходов. С 1981 по 2008 годы отношение федерального долга к ВВП более чем удвоилось — с 31,7% до 67,7%, а затем, после Великой рецессии, федеральный долг продолжил расти, достигнув уровня 101,8% ВВП в 2015 году.[12] Частный долг физических лиц и компаний в эти три десятилетия рос в отношении ВВП ещё быстрее — непосредственно перед финансовым кризисом он вчетверо превосходил федеральный долг.[13] «B промежутке между 2000 и 2007 годами совокупный [долг домохозяйств] удвоился, достигнув 14 трлн долларов, а отношение долга домохозяйств к их доходам подскочило с 1,4 до 2,1».[14] Ho самый быстрый рост долга наблюдался в сегменте финансовых компаний — в 1979–2007 годах он увеличился с 19,7% до 117,9% ВВП.[15]
Упадок Америки описывали многие наблюдатели — многие предлагали и решения.[16] Утрата Америкой её военного и экономического превосходства при продолжающемся выпадении её граждан с первых мест в образовании, здравоохранении и благосостоянии сопровождались множеством предложений политических решений, которые могли бы обернуть этот процесс вспять. Но чем дальше, тем чаще подобные предложения выдвигаются с фатальной уверенностью в том, что они не будут замечены, поскольку Соединённые Штаты больше не в состоянии мобилизовать политическую волю для того, чтобы действительно ассигновать необходимые для этого поступления, и утратили организационную способность доводить до завершения крупномасштабные проекты. По сути, американские прогрессивисты и реалисты говорят о политических возможностях в виде набора сожалений:
Да, мы знаем, что лидер экономики XXI века будет развивать сектор «зелёной» энергетики, а для этого потребуются масштабные государственные инвестиции, полномочия по повышению энергоэффективности и налоги на ископаемое топливо. Но у Америки нет таких ресурсов, как у Китая, и такой готовности к налоговым и регуляторным мерам, как у Евросоюза, так что у нас подобный сектор не может показывать реальный рост.
