– Если совсем упрощённо, то верно, – проворчал Андрей Оболенский.
– Так что изменилось? Кроме того, что, если наш род станет сразу княжеским, мы не сможем открыто воевать с имперскими боярами? Зато теперь нам открыты другие пути. Так даже лучше, мой друг. Продолжим гонять британцев, как только они снова объявятся.
– Годунов может начать действовать против нас раньше, – заметил великий князь Тверской.
Я нахмурился и покачал головой:
– Он собирался женить меня на своей внучке. Если бы не выступление императрицы, он и так обозлился бы, когда узнал, что готовиться наша с Софьей свадьба.
В кабинет великого князя вошёл Виктор и принялся расставлять блюда на небольшой столик. Когда камердинер ушёл, я с жадностью набросился на тыквенную кашу и ломтики буженины. Затем перешёл к блинчикам с икрой. Вдоволь набив брюхо, я расслабленно откинулся на спинку дивана.
Андрей Оболенский съел гораздо меньше меня. Опустив голову, он лениво ковырял вилкой сырники.
– Послушай, – обратил я на себя его внимание. – Мы всегда знали, что для того, чтобы создать полноценную космическую цивилизацию, нужны ресурсы всей планеты. Кроме того, нельзя покорить космос, пока у тебя в тылу вошкаются интриганы разной величины. Для того чтобы добиться высокой цели, необходимо возвыситься над государствами. И чтобы выйти за пределы империи, нам в любом случае необходимо перешагнуть через Канцлера.
– Я это понимаю, мой принц, – кивнул Андрей Оболенский. – Просто… Думаю, что всё развивается слишком быстро.
– Это да, – усмехнулся я. – План получил очередную порцию ускорения. Но… – я посерьёзнел, – не об этом сейчас нужно думать. Ты прав, Канцлер может обозлиться. Вот только вряд ли он пойдёт на открытый конфликт. Как оказалось, не всё в империи под его строгим контролем. При помощи родителей и друзей моя новоявленная тёщенька смогла улизнуть из-под носа Канцлера и провернуть столь невероятную авантюру. Теперь ход за Годуновым.
– Вряд ли он попытается оспорить слова императрицы, – задумчиво проговорил великий князь Тверской.
– Вряд ли, – кивнул я. – Её величество в своём выступлении не позволила ни единого плохого слова в адрес Годуновых. Напротив, подчеркнула важную роль Канцлера в качестве советника императора. Следуя правилам игры, Александр Борисович поддержит её. Да и… – я нахмурился, – если он подвергнет сомнению слова моей тёщи, то даст слишком хороший повод всем недовольным Годуновыми выступить против них. Ведь с точки зрения закона Канцлер правит, потому что так желает император. И если Канцлер идёт против воли императорской семьи… С другой стороны, он может просто заставить императора выступить против слов матери. Но тогда уже императрицу ничего не будет сдерживать, и она публично расскажет о Годуновых много интересного.
