По узкой лестнице они поднялись на второй этаж здания, и там Лига с интересом огляделась. Вопреки ее ожиданиям, за то время, что она здесь не была, в интерьере ничего не изменилось, если не считать новых бра на стенах, делавших свет в баре мягче и не таким назойливым, как прежде. Своих знакомых она не увидела. А вот Гогу здесь действительно многие знали, его окликали, подавали знаки руками, и он, отвечая на приветствия и лучезарно улыбаясь, провел Лигу к свободному, несмотря на переполненность бара, столику у стены рядом с небольшой эстрадой.
— Его обычно не занимают, — пояснил он. — Этот столик для особых гостей, таких, как мы.
Лига ощущала на себе пламень чужих взглядов, обжигающих кожу интересом, но и награждающих искренним одобрением. Конечно, подобные взгляды она встречала и раньше, но прежде они казались ей чем-то грубым, от чего следовало держаться на расстоянии. Она и держалась, она была выше и отмахивалась от постороннего внимания раздраженно. Сегодня она позволила чужим взглядам приподняться до своего уровня, и нашла удовольствие в их прикосновениях и уколах, и не без радости ощутила, что они придают ей силу и уверенность, ей, женщине… Она впервые ощутила себя взрослой прекрасной женщиной, а не смазливой девчонкой, и это было настоящим волшебством и дорогого стоило. Конечно, в устремленных на нее взглядах было и еще что-то, что, без сомнения, объяснялось присутствием рядом с ней Гоги. Лига почувствовала и это, и потому подумала: «И все-таки я его угадала».
Из больших колонок, стоящих по сторонам эстрады, лилась приглушенная музыка. Невидимый и незнакомый ей певец пел на чужом языке, но пел о любви, это было совершенно ясно, и в переводе его слова не нуждались. Фоном для песни, на который накладывалась музыка, служил перекатывающийся рокотом бесконечного прибоя неразборчивый гул голосов. Лиге нравилась эта спокойная, без навязчивого истерического веселья атмосфера праздника. Да и ее состояние можно было определить так: предвосхищение праздника.
Гога усадил Лигу за стол и куда-то исчез, впрочем, ненадолго. Вскоре он вернулся с бутылкой шампанского в руках.
— Мускатное, — с гордостью предъявил он этикетку на бутылке.
— Нет-нет, я не пью, — сообщила Лига ему свое решение, и прикрыла рукой бокал, в который Гога намеривался налить напиток для нее.
— Так, за знакомство ведь! — искренне огорчился отказу король.
— Ну, ладно, за знакомство можно, чуть-чуть, — вспомнила про свою цель и согласилась Лига.
