Мужчина на мгновение отвлекся от созерцания себя и, внезапно наткнувшись на устремленный на него взгляд Лиги, осекся на полуслове. Ее взгляд сообщил ему нечто такое, отчего зрачки его глаз собрались в маленькие черные точки и сразу распустились обратно. Выплеснувшаяся из них темная сила, невидимая, когда не знаешь, что искать, разлилась по его красивому лицу и напитала каждую клетку, каждую морщинку на нем, обозначив скрытые в душе желания. Усы его распушились, а ноздри расширились и затрепетали, словно у кота мышцы толчковой ноги перед прыжком.
— Так, может быть, — промурлыкал он вкрадчиво, сверкая глазом, — мы проясним этот вопрос позже, в приватной обстановке, в приятном месте? Вы до которого часу у прилавка служите? До семи? Отлично, я буду ждать в семь.
С полупоклоном кавалер растворился в пространстве, в зеркальном переливе дневного света. Он не спросил ее ответа, но чуткое его ухо уловило, как губы Лиги бесшумно прошелестели ему вслед «да…»..
— Фу! — выдохнула Лига, когда увидела через окно, как ее король — а это был ЕЕ КОРОЛЬ, бесспорно — сел в поджидавший его автомобиль и укатил. — Ну и дура я! Растерялась, стою, словно колода, немая и бесчувственная. Ничего, теперь не упущу. Мой, мой…
Оставшееся до конца рабочего дня время отсчитывали часы ее сердца. Лига слышала, каким шумным оно стало, как громко стучало, так что она даже опасливо поглядывала по сторонам, не слышит ли кто.
Абсолютной противоположностью ее взволнованному сердцу в это время была ее голова. Она оставалась ясной, мысли были спокойны, щелкали, словно регистры арифмометра, перебирая варианты, складывая комбинации. И к моменту, когда часы на старой башне провозгласили окончание рабочего дня и, одновременно, начало ее новой жизни, в голове Лиги сложился план.
«Что же, — рассуждала она сладостно, — будем считать, что первая аудиенция прошла успешно. С шероховатостями, не без этого, но в целом — так. А он пусть думает, что в его сеть попалась я, это не важно, что он думает. Важно, что думаю я, и что я свое дело знаю. Мужчинка, между тем, судя по всему, стоящий, и мне он симпатичен, поэтому я его не упущу. Решено, сегодня я ему подыграю, пусть себе думает, что я им очарована, и что уже по уши в него влюблена. Это не повредит. А дальше… дальше будем играть уже строго по моим правилам».
Так думала она.
— Пора! — сказала она себе и, тонкая и звеняще натянутая, словно струна, направилась навстречу своей судьбе и своему королю.
