Об этом же говорила и реакция Белого Тигра и Огненного Котёнка на происходящие события. Оба Фамильных Бога казались до смерти напуганными, если такое можно было сказать о контрактных сущностях, конечно. Секунда, и в образовавшемся разрыве изнанки вдруг появился гигантских размеров глаз, уставившийся на город. Только, в отличие от того, который когда-то появлялся над поместьем Лепестков, радужка этого глаза была ярко-золотого цвета.
— Иш`кафэль, это что? — позвал я тигра, видя, как он испуганно замер на месте, не сводя взгляда с неба. Да и я, признаться честно, был порядком напуган происходящим.
— Сила этой твари очень похожа на отголоски, которые я ощущал в Золотом мире, когда путешествовал там по верхним слоям изнанки, Ян, — как-то странно тихо, словно опасаясь, что его услышат, сказал тигр. — Думаю, это тот самый Золотой бог. Лепестки призвали его в наш мир.
«Носитель, фиксирую множественные разрывы реальности над городом. Структура заклинания, используемая в ритуале, управляет локализацией данных разрывов и, судя по косвенным данным, значительно углубляет их, — раздался голос Седьмого. — Помимо этого, в используемом Лепестками плетении имеются все признаки маяка, привлекающего внимание сущности внесистемного класса, не принадлежащего к какой-либо устойчивой структуре, известной моим Создателям. Могу предположить, что это существо может находиться на уровне сильнейших сущностей Когорты. Предупреждение: сила существ, входящих в число от второй сотни Когорты, способна сокрушить цивилизацию класса Создателей. При условии, что нет каких-либо сдерживающих факторов. На данный момент его силу значительно ограничивает плетение Лепестков, однако мне не известно, как долго оно сможет ещё продержаться».
По спине пробежал холодок. Что Опутывающая Листва планирует делать с этим разрывом и этим существом?
Ответ пришёл практически сразу же. Обелиск, стоящий посреди города, вдруг содрогнулся от колоссального удара. Глаз Золотого бога обратился на Башню, без остановки швыряя в неё атаки такой силы, что Обелиск начал сотрясаться мелкой дрожью, а его основание заходило ходуном.
«По всей видимости, это существо ненавидит Тёмных Богов, Носитель. Я ощущаю его гнев, переходящий в ярость», — отчитался Седьмой.
Я быстро глянул на стоящих возле саркофагов Лепестков, которые завороженно и с каким-то откровенным удивлением наблюдали за разворачивающимися над нашими головами событиями. Гигантский разрыв быстро ширился, ломая структуру реальности, из-за чего ошмётки изнанки начинали в буквальном смысле вываливаться из него, и, если бы не барьер, который был установлен изначально Лепестками, я уверен, Золотой бог уже попытался бы войти в наш мир. Хотя бы частично.
