Более того, Тора не просто ведет в вечную жизнь, она сама есть «часть» и тайна этой жизни. Тора сотворена предвечно — за 974 поколения до сотворения мира, по одному уточнению (Шаббат, 88b). «Когда Господь творил мир, Он смотрел в Тору. Тора говорит: в начале сотворил Бог… Начало — это Тора, ибо сказано: Господь имел меня началом пути Своего» (Берешит Рабба, 1, 1).
Но с этим решительно не соглашается Иисус. Он утверждает, что Моисей писал о Нем (Ин. 5: 46). Начало — это Он (Ин. 8: 25). В начале Книги написано о Мне (Евр. 10: 7). Вы думаете, что через Писание, но, лишь придя ко Мне, можно иметь жизнь (Ин. 5: 40). И если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших (Ин. 8: 24).
Но это уже другой вопрос. Очень важный, принципиальный для иудея. Вопрос, который занимает одно из центральных мест в полемике Иисуса с книжниками, потому что касается авторитета Торы. И мы к нему еще обязательно вернемся.
А пока надо отметить, что в центре религиозной жизни стоит Тора. Поэтому иудаизм эпохи Второго Храма нередко называют тороцентричным. Можно поставить под сомнение святость Храма (как кумраниты, альтернативный храм Онии IV в Леонтополисе), но святость Торы принималась всеми слоями и группами еврейского общества и в Палестине, и в диаспоре.
— Наверно, все же не каждый мог получить образование. В какой мере простые люди знали Тору?
Простой народ и Тора
— Рукописные свитки были дорогими. Только богатые люди могли позволить себе приобрести их. Конечно, Тора сохранялась изустно, в первую очередь теми, кого называли книжниками и мудрецами. Но не только. Современник и постоянный оппонент рабби Шаммайя рабби Гиллель (а это значит, мы снова говорим о поколении, которое непосредственно предшествовало Иисусу) призывал просвещать простой народ: «Люби людей и приближай их к Торе» (Авот, 1, 12).
Есть одно забавное повествование, где даже маленькая девочка (тинок, тинокет — обычно ребенок 7–8 лет) обнаруживает знание библейских рассказов.
Когда вошел он (рабби Иегошуа. — Л. Г.) в город, повстречалась ему отроковица, почерпающая из источника. Сказал ей: дай мне напиться! Она сказала ему: пей ты и осел твой! Напившись и отправляясь в путь, он сказал ей: дочь моя, ты поступила со мною подобно Ревекке. Сказала она ему: я поступила с тобой подобно Ревекке, а ты не поступил со мною подобно Елеазару (Эйха Рабба, 1, 19).
Сложно настаивать на исторической документальности подобных рассказов. Но в определенном смысле разве есть что-нибудь убедительнее анекдота?
