— А вы, Александр Федорович, представьте, что война началась, войска уже завтра нужны на фронте. Если уж сейчас, в мирное время, такой бардак, то что тогда будет?
Вот и объявили происходящее “учениями службы военных перевозок”. И ничего, вполне за полтора месяца управились. Правда, кое-кого из военных чиновников выперли в отставку с “волчьим билетом”, а десяток-другой вообще под суд загремел, очень уж много интересного вскрылось — как раз СМЕРШ на кроликах потренировался.
В Питере же шли обычные масленичные гуляния, только с благодарственными молебнами, салютами и политической активностью. Больше всего радовались свежеприбывшие полки — еще бы, выдернули из тмутараканей, где они порой ютились в самых скверных условиях и поселили в гвардейские казармы! Но всем командирам и офицерам, собранным в Главном штабе, Палицын прямо сказал: через год два полка, показавшие худшие результаты в боевой подготовке, уедут обратно. Тренируйтесь.
Суды над гвардейцами прошли быстро, а чего тянуть, если вся доказуха очевидна? Вышли с оружием, известны поименно. Опять же, СМЕРШ учился тактике допросов, вскрывал связи — и в этом новой службе помогали “инструкторы” Зубатова. Двоих лишили прав и состояния, десяток разжаловали, и всех разослали по дальним гарнизонам. Там нет ресторанов и оперы? Вот и отлично, пусть заведут и поднимут культуру на глухих окраинах.
Наезд на Алексея и Владимира Александровичей и суды над аристократами дали еще один неожиданный результат — поднялся вал судебных исков к графьям и князьям. Где землицу неправильно размежевали, где финансовые интересы нарушены, где имущество неправильно к рукам прилипло. То есть все это копилось, копилось и когда прозвучал сигнал “Можно!”, выплеснулось. Своего рода отложенный спрос.
Заехавшая по случаю Зинаида Николаевна жаловалась — их семья под эту волну тоже попала. Одно дело с неприкасаемым Сумароковым-Эльстоном тягаться, и совсем другое с гражданином Юсуповым.
— Так я бы на вашем месте только порадовался, голубушка Зинаида Николаевна!
— Чему же, Григорий Ефимович?
— Да хоть тому, что все в суде решается, по закону, а не так, как два года назад — вилами да красным петухом.
— Сомнительная радость.
Ну да, надо дождаться, когда в 1917 году клапан напрочь сорвет, когда начнут хватать заложников из “классово чуждых”, да расстреливать их без жалости. И ведь не объяснишь ей, что в эту кровавую мясорубку не только мелкая сошка попадет, но и сам император с семейством.
