В это время из двери низкого длинного дома школы вышла пожилая женщина и, остановившись на пороге, громко позвала:
- Онеш, Онеш!
Бакалавр не слышал или делал вид, что не слышит.
- Ондржей! Ондржей! - кричала женщина, вытирая передником свои полные красные руки.
Видя, что муж не отзывается, она подошла к калитке огорода и с сердцем закричала:
- Онеш, да ты что, оглох, что ли!
Ондржей, не поворачивая головы и стоя на коленях, хладнокровно ответил:
- Пока нет, но, если будешь и дальше так кричать, оглохну непременно... Да что с тобой, Марта, стряслось? Расскажи.
Лицо жены было взволнованно, и в голосе дрожали слезы.
- Иди скорей, Ондржей, там пришел к тебе Штепан, сын Тима. У него ужасная беда.
- Да ты толком, жена, говори, что случилось со Штепаном?
Марта спрятала лицо в передник и, плача, проговорила:
- Он теперь... сирота...
Ондржей уже поспешно шел к дому. На ходу он поднял брошенный на землю коричневый камзол и, наспех надевал его.
- Я все же ничего не понимаю, расскажи все по порядку.
- Штепан тебе все сам расскажет. Он в классной.
Бакалавр, забыв вымыть руки и привести себя в порядок после работы на огороде, поспешил в классную комнату.
Вся обстановка этой комнаты состояла из кресла, небольшого стола и пары скамеек у стен. Во время урока ученики сидели, по обычаю того времени, на полу, у ног учителя, восседавшего в кресле с длинной тростью в одной руке и с книгой в другой. У окна стоял подросток лет шестнадцати, одетый в бедное полукрестьянское-полугородское платье, бледный и печальный.
Штепан был не только любимцем старого учителя бакалавра Ондржея, но и по справедливости считался самым блестящим учеником в школе.
Отец Штепана, крестьянин Тим Скала, пошел на все жертвы, но отдал сына в далекую Прахатицкую школу, которая была известна тем, что наряду с латынью и всей схоластической премудростью здесь учили и чешскому языку. Бакалавр Ондржей старался внушить своим ученикам любовь к родине, знакомил их с прошлым своего народа и со всем, что он сам знал о Чехии.
Штепан, только что окончивший школу, жил на квартире у суконщика, которому за угол и стол помогал вести его счета.
Ондржей быстро подошел к Штепану и протянул ему обе руки:
- Здравствуй, сынок! Слышал о твоем несчастье... Как же все это приключилось?
Штепан помолчал, стараясь быть спокойным, и, сделав над собой усилие, медленно, запинаясь, стал говорить:
- Сегодня утром приехал сосед Петр продавать шерсть. Зашел в лавку хозяина, рассказал... Отец давно не ладил с экономом монастыря. Ну, и ночью нагрянули слуги инквизиции. Отца забрали. Мать били, всё разграбили... Мать ушла к соседу. От побоев и горя она заболела и с неделю уж как умерла... А об отце говорили, что его сожгли...
