Мы пьём чай в старых квартирах.
Здесь через местоимение «мы» Виктор Цой обращается ко всякому, кто способен отозваться на зов Божий, обращается к нам, рождённым зачастую в нерелигиозном окружении.
Чай — это несерьёзная пища, на одном чае долго не проживёшь, это образ человеческой душевности, которой дух человека насытиться не может. Душевность, как и чай к основной пище, бывает только дополнением к духовной жизни человека. Эта же символика чая вложена и в песню «Перемен».
«Старые квартиры» — это образ формата старого мышления. Христос говорил: «Не вливают вина молодого в мехи ветхие» (см.: Мф. 9, 17). «И никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небелёной ткани» (см.: Мф. 9, 16). Молодое вино продолжает бродить, и образующиеся пары под давлением разрывают старые, неэластичные, непрочные меха. То же будет и с ветхой одеждой.
Молодое вино — это образ уверовавших во Христа и желающих слышать и творить волю всей Святой Троицы. Не «вливает» Святая Троица Дух Святой в тех, кто не возлюбил Истину. Только возлюбивших Истину людей Бог из ветхих «мехов» делает новыми, преображёнными, святыми.
Здесь Виктор Цой, как и в песне «Перемен», выражает несогласие, неприятие своего состояния ветхости, «старости», ценностей этого обезбожившегося мира людей.
Ждём лета в старых квартирах.
Ждут лета зимой, здесь перекличка с песней «В наших глазах»: «Мы ждали лета, пришла зима»… В сердце человека не придёт лето без весны, они не приходят сами собой, без участия самого человека. Не придёт в сердце человека Новая Жизнь без приглашения человеком Солнца Правды — Христа. Глупо и тупо ждать духовную весну безучастно.
В старых квартирах, где есть свет,
Газ, телефон, горячая вода,
Радиоточка, пол — паркет,
Санузел раздельный, дом кирпичный.
Все эти внешние блага только для тела и души. Они желанны для каждого человека и его семьи, но если это предел человеческих желаний, то это беда для духа человеческого. В этих благоустроенных квартирах люди спиваются, принимают наркотики, мучают себя и других, кончают свою жизнь самоубийством.
Одна семья, две семьи, три семьи…
Здесь Виктор Цой говорит как робот или зазомбированный человек. Христос говорил юноше: «Иди за Мною, и предоставь мёртвым (живых телом, но не живых для Бога родственников юноши) погребать своих мертвецов» (Мф. 8, 22).
Это словесное клише, штамп, которым пытаются духи зла или люди, им внимающие, убедить идущего к Богу: «Не занимайтесь ерундой». Они говорят: «Посмотри — одна, две, три семьи живут нормально, и никакого Бога, и новой, иной жизни никто не ищет, тебя-то куда несёт?»
