Уголовное дело Фрэнсиса Гэри Пауэрса | страница 3
Центральное разведывательное управление пользовалось неограниченной поддержкой руководства США. «Нам очень нужна была точная разведывательная информация», — писал впоследствии Эйзенхауэр. В такой ситуации, как считал глава ЦРУ Аллен Даллес, необходимо было создать новый сверхвысотный самолет для воздушной разведки.
Ведомство Аллена Даллеса, выдвинув идею создания «единственного в своем роде» самолета U-2, определило требования, предъявляемые к нему. ЦРУ заключало контракты с конструкторами и строителями самолета, вербовало пилотов, с помощью местных служб безопасности обеспечивало секретность баз за границей. Оно же стало и обладателем первых десяти сверхвысотных дозвуковых самолетов-разведчиков типа U-2, которые положили начало авиационным подразделениям особого назначения.
Интерес ЦРУ к самолету U-2 Аллен Даллес объяснял перспективами его использования в целях разведки. В своем кругу разведчиков он говорил, что U-2 сможет собирать информацию «быстрее, точнее и надежнее, чем любой агент на земле».
Глава ЦРУ США Аллен Даллес
В июне 1956 года Аллен Даллес получил разрешение президента Эйзенхауэра на проведение разведывательных полетов U-2 над территорией СССР. Эта разработанная в ЦРУ и одобренная в высших сферах исполнительной власти операция получила кодовое наименование «Перелет»[1].
Хотя подготовка к операции «Перелет» обеспечивалась совместными усилиями военных и разведывательных органов (ВВС несли ответственность за материально-техническое снабжение, ЦРУ — за планирование и осуществление операции), отряд «10–10» был сформирован как обычная эскадрилья. Во главе отряда стояли командир (военнослужащий ВВС) и начальник штаба (представитель ЦРУ), осуществлявшие руководство сообща. Все, от начальника аэродромной команды до летчика, были специально отобраны для участия в данной операции, и каждый являлся специалистом в определенной области.
Важное место в программе подготовки занимало изучение карт СССР. Так как многие из них оказались устаревшими, в полете каждому летчику предстояло составить собственную карту.
Одновременно пилоты знакомились с личным снаряжением, в частности аварийно-спасательным, которое надо было брать с собой в полет. Это: надувной резиновый плот, одежда, небольшой запас воды и продовольствия, компас, сигнальные ракеты, спички, химикаты для разжигания костра из сырого дерева, а также индивидуальный пакет первой помощи, включающий в себя морфий, бинты, таблетки для очистки воды. В аварийный комплект также входили охотничий нож и пистолет с глушителем. Одежда состояла из плотного зимнего охотничьего костюма, вид которого, как потом вспоминал Пауэрс, оставлял мало надежд на то, что пилоту, оказавшемуся на территории СССР, удастся смешаться с толпой, не вызвав подозрений. Прилагалось и шелковое полотнище, гласившее: «Я американец и не говорю на вашем языке. Мне нужны пища, кров и помощь. Я не причиню вам вреда. У меня нет преступных намерений в отношении вашего народа. За помощь вас ждет вознаграждение». Обращение было составлено на 14 языках. Кроме того, у пилота должны были быть 7500 советских рублей, золотые наполеоновские франки, наручные часы и золотые кольца — это на случай обмена. «Предполагалось, — писал Пауэрс, — что, даже не владея русским, мы сможем договориться на понятном всем языке золота».
