Первой ночью Арло не решался даже думать о побеге, предполагая, что недруги могут всё прочитать по его лицу, и потому пролежал ничком, стараясь не привлекать к себе внимания. Винсент же постоянно пытался подобраться ближе к мужчине, что сидел на козлах и выкрасть у него оружие. На второй день ситуация сложилась даже лучше, чем можно было рассчитывать.
Месторасположение телеги во время стоянки, отошедшие неизвестно куда надзиратели, тёмная ночь, безлунная, шумная из-за птичьего уханья и ссоры культистов у центрального огня – всё словно специально совпало именно так, чтобы побег свершился. Арло ещё больше ощущал страх, чем все дни до этого, но превосходное стечение обстоятельств не укрылось от его приятеля.
Каким образом они освободились, Флейм не понял. Он помнил, что предлагал бежать и темнокожему воителю, но тот был сломлен и боялся не меньше, чем писарь. Пришлось бросить земляка. Затем беглецы умудрились вылезти из телеги и добежать до леса незамеченными, но тут духи перестали выравнивать перед пленниками культистов дорогу. Незнакомый коренной житель родины Арло тоже возжелал выбраться – он вывалился из телеги со связанными руками, шлёпнулся и додумался закричать вслед бывшим соседям на своём языке, умоляя о помощи. Если раньше был шанс, что культисты не заметят побега ещё какое-то время, то после этого…
Арло запаниковал, предложил вернуться, пока имеется возможность, но Винсент упорно тащил его за собой, не давая даже поразиться, откуда в не особо крупном, длинноносом и истерзанном юноше столько сил. Здоровые и подгоняемые злобой враги устремились следом за двумя лордами. Северянин, вероятно, должен был бросить спутника и бежать быстрее, а уж после того, как Флейм зацепился за корягу и подвернул ногу, и подавно. Спустя время Арло понимал, что всё испортил, но в тот момент мужчиной завладело отчаяние. Он вцепился в брата по несчастью с силой, которой можно было лишь позавидовать.
– Не оставляй меня! Винсент, мне страшно! Не бросай меня. Не отдавай… им. – Флейм цеплялся за ногу соратника и не сразу понял, что по его щекам стекают слёзы.
– Да поднимайся же ты! Скорее! – Юноша крепко схватил Арло за шкирку и попытался поднять.
– Я не могу… Ох, нога, я не могу! Нет, не оставляй меня одного!
Флейм всегда твёрдо знал, что поведёт себя правильно в опасной ситуации. Он верил, что не позволит никому и ничему лишить его человеческих качеств и никогда не считал себя эгоистом. До того дня. Погоня и страх расправы открыли в его душе совсем не те грани, которыми следовало бы гордиться.
