Справа стояла наспех заправленная покрывалом кровать, на которой валялся ноутбук с открытой крышкой и погасшим экраном. Из шкафа торчала одежда, распиханная кое-как, Илья тут же убрал джинсы и рубашку с компьютерного стула в шкаф и закрыл дверцу. На столе лежали горы книг, художественная и нон-фикшн литература, неужели он все это прочитал или читает?
Его образ красивого и всегда аккуратного парня пошатнулся, оказалось, что и такие парни могут быть в чем-то неидеальными.
Илья отодвинул часть книг и поставил на освободившийся пятачок ноутбук, Мишели показал на стул, она села заинтригованная до предела. Илья включил ноут и запустил видео, стоявшее на паузе. На экране показались два чудесных карапуза, они сидели на пне во дворе, Мишель узнала это место: чуть дальше горка, а справа качели. Это же ее двор на Гагарина. Оба карапуза улыбались. У обоих на головах лежали огромные листы лопухов. Один карапуз светловолосый, кудрявый, похожий на ангелочка, сказал, глядя хитрющими глазами в камеру:
– Миселька-велмиселька, давай исё рас споем?
Темноволосая девчулька с короткой копной волос кивнула и вместо того, чтобы запеть, засмеялась звонко и, завалившись назад, упала с пня. Встала и отряхнулась.
Женский взрослый голос за кадром прокомментировал:
– Ну что, лягушки? Петь-то будете?
Когда девчулька уселась снова на пень, дети нестройно затянули: «В юном месяце аплеле, в сталом палке тает снек и клылатые касели насинают свой лазбек…»
Потрясенная Мишель повернулась к Илье:
– А ведь я это помню!
Она вскочила со стула и нервно прошлась по комнате, повернулась к Илье, наблюдавшем за ней:
– Я мало, что помню из детства, но этот эпизод с песней так ярко всплыл сейчас в моей памяти.
– Смотри, там еще много есть, – Илья включил фотографии на автопоказ и развернул на весь экран. Сотни фоток, всплывающих по очереди, показывали снимки прошлой жизни, где два карапуза ссорились и мирились, играли в кубики и сражались на водяных пистолетах, пытались играть в бадминтон, катались на каруселях, рисовали разноцветными мелками на асфальте. На одной фотографии красным мелом на асфальте было написано: «МИКА, Я ТИБЯ ЛУБЛУ».
Иногда ей казалось, что эти фотки из чьей-то чужой жизни, но, когда появлялась ее мама и молодая тетя Марина все с теми же карапузами на руках, в которых Мишель угадывала себя и Илью, понимала, что нет. Это привет из ее детства, которое она забыла, от которого когда-то уехала.
Мишель стояла рядом с Ильей и ее сердце наполнялось нежностью…Так вот откуда тяга к этому парню? Вот откуда трепет в груди и сладкие сны…
