– Откуда вы это все знаете? – удивилась Мишель.
– Да так, в игру одну играем, там приходится кое-что знать о Костроме, но тебе вряд ли интересно будет.
– Почему это? Мне очень интересно узнать о городе моего детства.
– К тому же ты все равно сегодня уезжаешь, – добавила Ярослава.
Илья как-то сразу погрустнел. Мишель вспомнила, что обещала к обеду домой вернуться, а времени уже было почти два. Геныч с Ярой поехали домой на троллейбусе, Бига сел на маршрутку, он договорился встретиться с одноклассником. Илья вызвался проводить Мишель, она категорически отказалась даже пытаться проехаться с Эппсом на общественном транспорте без намордника, который снова не взяла.
– Выложишь фотки «Вконтакте»? – спросил Илья.
– Не знаю, нет, наверное, там все дурацкие, – Мишель недоумевала, зачем Илья настаивает вот уже второй раз, чтобы она выложила фотки в соцсетях? – А зачем?
– Покажи, может найдется хоть одна приличная.
– Не покажу, пока не скажешь зачем.
Илья некоторое время шел рядом молча, Мишель подумала, что он так и не ответит на вопрос, но он сказал:
– Мне надо семь. Семь фоток с тобой в разные дни. Тогда я получу обратно свой телефон. Время поджимает.
– Эм. Вот уж озадачил.
Рассказывать подробности Илья наотрез отказался. Мишель предложила встретиться вечером и что-нибудь придумать, но дома ее ждал папа.
– Валера! Ты сначала со мной поругался, теперь решил и с дочерью тоже?
– Я вообще не собираюсь ни с кем ругаться! Разве я прошу чего-то сверхъестественного?
– Нет, но твоя просьба унизительна!
Мишель ушам своим не верила, родители орали так, что весь подъезд сотрясался. Стены в их доме были тонкими, слышимость потрясающая. Хорошо хоть Илья жил в соседнем, да и все остальные, хорошо, что жили в других домах, особенно Яра, Мишель представила как Ярослава злорадствовала бы, что у Мишель в семье скандал.
Папа подошел к дочери и положил ей руку на плечо:
– Пожалуйста, помоги мне. Нужно сдать для анализа на отцовство биологический материал: слюну или прядь волос.
Под глазами у него залегли тени, щетина уже походила не на трехдневную, а как минимум недельную, глаза потускнели и ввалились. Он был похож на уставшего от жизни человека, а не на ее энергичного и доброго отца. Плечи тянулись к земле, весь он как-то приземлился, придавился, размяк.
– Тебе надо, ты и сдавай, – подскочила мама и сбросила его руку с плеча дочери, гаркнув, – Убери от нее руки!
Мишель наблюдала за всем этим в ужасе, искренне не понимая, чего от нее хотят, не узнавая своих родителей. Куда делись ее мама и папа? Да, они не жили мирно последнее время, но и так друг на друга не орали.
