Это признание было настолько трогательным и настоящим, что Мишель удивилась, как Илья не постеснялся рассказать всем такие личные вещи. Он не думает, что над ним станут насмехаться? Она бы ни за что таким сокровенным не поделилась. Однако с любопытством разглядывала парня.
– Ой, ладно, я щас заплачу, – сообщил Геныч, – пошли к памятнику Сусанину, буду вам стишок рассказывать.
И всю дорогу Геныч декламировал на разные голоса:
«– Куда ты завел нас Сусанин-герой?
– Идите вы нафиг, я сам здесь впервой!
– Давайте отрежем Сусанину ногу?
– Постойте, ребята, я вспомнил дорогу!»2
Родители не звонили, даже Данька про нее забыл, сегодня она снова сама набрала его, не дождавшись ни смс, ни звонка. На душе было тревожно. Разглядывая последнюю фотку Алисы в соцсетях, Мишель подумала, что подруга завела себе парня, иначе как объяснить фотку, на которой ее кто-то тискал? Парня не было видно, только рука, обнимающая подругу за шею. Алиса смотрела прямо в камеру и улыбалась, делая селфи, а парень видимо не захотел попадать в кадр. Алиса не пользовалась популярностью у парней в отличие от Мишель, хоть и не была страшненькой, поэтому надо было радоваться за подругу, наконец нашедшую свое счастье, но что-то смутно свербело на периферии сознания, Мишель не могла понять что? Мысль ускользала.
Она рисовала очередной комикс, когда услышала голос мамы в коридоре. Сначала думала, что послышалось. И только когда голос чуть повысился она поняла, что это точно мама! Вовсю лаял Эппс, пытаясь зацеловать любимую хозяйку, крутился под ногами и создавал еще большую суету.
– Мишель, собирайся, мы уезжаем! – мама пролетела фурией в дом, даже не сняв туфли, в комнате Мишели похватала вещи, сунула их кое-как в сумку, огляделась, увидев поводок Эппса, схватила и его.
Бабушка стояла растерянная.
– Галя, что случилось?
– Вы знаете, когда-то давно уже пытались разрушить нашу жизнь, так радуйтесь, теперь вам это удалось.
– Что ты! Нет, – Ольга Марковна наблюдала за мечущейся невесткой и не знала, как ее остановить.
– Я вот у вашего сыночка спросила: “с кем дочь жить будет?” А он мне знаете, что ответил? Что надо бы еще подтвердить, его ли это дочь!
Бабушка ахнула, а Мишель нет. Сердце словно замерло у нее в груди. А сама она наблюдала за всей этой суетой откуда-то сверху. Будто являлась сторонним наблюдателем, будто не с ней это все происходило, а с кем-то другим. Что еще она узнает сегодня? За последнюю неделю она узнала, что ее в семье не ждали, что отец ее не любит, теперь вот что считает вообще не своим ребенком. Какой еще удар ожидать? Может скоро ей вообще сообщат, что она приемная? Хотя нет, ее бы не выбрали.
