Акулину Георгиевну они с собой не взяли, дети уже подросли, и мать, как лишний человек в семье, только обременяла их.
Андрей Пашкевич, старший брат Кати, вскоре после ареста Дмитрия Яковлевича уволился с завода и выехал в город Бор Горьковской области, где жили переехавшие до этого две его сестры – Евгения, работавшая воспитательницей детсада, и Тамара, вышедшая замуж еще на Далььнем Востоке за уроженца города Бор и переехавшая на родину мужа еще в 1930 году.
У Андрея, видимо, все-таки еще была сильна крестьянская закваска, стремление к собственному хозяйству. В городе Бор такая возможность в то время представлялась. По его просьбе ему выделили участок земли, на котором он начал строить домик, разбил сад и огород.
Сначала (в 1937 году) в Бор он выехал один, а семью, состоявшую из жены и двух сыновей, отправил в Краснодар. Там при помощи Алешкиных они нашли себе квартиру в том же дворе, где жили последние. Наташа, жена его, поступила на работу на Кожзавод.
Собственно, на этом можно было бы пока и закончить описание жизни этих родственников Бориса Алешкина, но хочется еще добавить несколько слов о том, за что же все-таки репрессировали Дмитрия Сердеева?
Об этом он сам, его семья и Алешкины узнали лишь через много лет, когда прокурор, в свое время отказавшийся обвинять его, рассказал содержание постановления спецтройки, находившееся в деле Дмитрия.
На одном из партийных собраний завода в 1936 году, когда разбирался вопрос о врагах народа, Дмитрий Сердеев имел неосторожность выступить и сказать, что за время работы в Хабаровском крайисполкоме ему не раз приходилось лично встречаться и даже беседовать с Блюхером, Гамарником и другими ответственными работниками крайкома, крайисполкома и ОКДЦА, которых признали врагами народа, и он просто не может понять, как эти люди, если они действительно являлись врагами народа, могли так искусно маскироваться.
В числе слушавших его коммунистов нашлась одна особо бдительная женщина, работница Ейского райкома ВКП(б).
Она написала заявление в райотдел НКВД о том, что Сердеев хвастался на партийном собрании своим близким знакомством с врагами народа – Блюхером, Гамарником и другими. Это заявление и послужило основанием для ареста Дмитрия. А когда он при допросе подтвердил, что во время работы инструктором Хабаровского крайисполкома ему действительно приходилось встречаться и с Блюхером, и с Гамарником, то это и послужило основанием для решения тройки НКВД об осуждении его на 5 лет заключения в лагере.
