– Я отлично. Видишь, даже смеюсь. Конечно, болит немного, ну да терпеть можно.
Но все женщины наперебой заговорили:
– О, она у вас молодец, мы ведь все тоже оперированные, знаем, как в первую ночь после операции бывает, а она хоть бы разочек застонала.
Катя замахала на них руками, что, видимо, причинило ей боль и, немного сморщившись, запротестовала:
– Да будет вам! Трусиха я ужасная… Так боялась операции, а она оказалась совсем нестрашной. Вот сейчас немного болит. И, самое главное, Борька, велят не шевелиться. Вот ведь какое несчастье-то, операция-то моя совпала, – она, немного покраснев, почти шепотом добавила, – ну, ты знаешь, с чем… Тогда Кирилл Степанович на это внимание не обратил, а вот сегодня Михаил Петрович посмотрел и велел лежать на спине и не двигаться, а это самое трудное.
Тем временем, слушая жену, Борис вытаскивал из своего портфеля принесенные покупки и складывал их на тумбочку. Катя, увидев все, что он принес, возмутилась.
– Да ты с ума сошел! Куда это мне столько, мне и вообще-то есть почти не дают… Ты, что, не знаешь что ли? Бери сейчас же обратно большую часть – детям скормишь. Да зайди к своей пациентке и ей что-нибудь оставь.
Она настояла на том, чтобы Борис большую часть продуктов убрал обратно в свой портфель, а когда он это сделал, спросила:
– Да, а как твой экзамен-то? Не выгнал тебя Очаповский?
– Да что ты… Он же никого не выгоняет, а я получил «отлично».
– Молодец! – гордо сказала Катя, – ступай домой, занимайся хозяйством, детьми, да готовься к следующему экзамену… А ко мне каждый день не бегай!
– Ладно, ладно, ты поправляйся быстрей. А как же я не зайду, если все равно теперь каждый день в этой больнице буду, то на дежурстве, то на консультации. Ведь следующий-то экзамен гинекология, а клиника профессора Вачнадзе в этой же больнице.
Поцеловав Катю и простившись с остальными больными, он вышел в коридор. Спросив у дежурной сестры, куда положили оперированную вчера в неотложке девочку, он зашел к ней.
У постели больной сидела пожилая женщина с горестным лицом и заплаканными глазами. Сама девочка довольно бодро глядела своими черными глазками и, видимо, узнав подходившего Бориса, вдруг воскликнула:
– А вот и мой доктор пришел! Здравствуйте.
Алешкин направился к ее кровати, но тут заметил, что около стола стоят Кирилл Степанович Керопьян и Михаил Петрович, он повернулся к ним. Поздоровавшись, немного встревоженно спросил:
– Ну как, Кирилл Степанович?
