Выбравшись на сухое песчаное место, они бросили шесты и уже через несколько минут по хорошо наезженной дороге углубились в густой смешанный лес, в котором преобладали ели и сосны. А еще минут через 15 у шлагбаума они были остановлены часовым медсанбата. Этот красноармеец из числа выздоравливающих не знал в лицо Алешкина и вызвал сигналом – ударом по подвешенному на ближайшем дереве куске рельса, дежурного. Им оказался Скуратов, который встретил Бориса с распростертыми объятиями. Они прошли в центр медсанбата, где располагался домик командира. Это был не старый, бревенчатый, а новый, сделанный, как и лечебные помещения, из фанерных щитов, который Алешкин так и не успел обновить. Он состоял из двух комнаток и небольшой кухни, которая служила и жильем ординарца.
Сковорода находился дома. Радостно встретились старые сослуживцы. Хозяин сейчас же распорядился о закуске, так как справедливо полагал, что его бывший командир и его спутник уже успели основательно проголодаться.
В ожидании завтрака Борис прежде всего попытался выяснить, действительно ли медсанбат собирается передислоцироваться. И, получив утвердительный ответ, сообщил, что его госпиталь тоже должен передислоцироваться вперед и что после поисков подходящего места он решил посмотреть, нельзя ли будет использовать место, оставляемое батальоном.
Сковорода и Скуратов, присутствующий при этом разговоре, сказали, что они в свое время, получив распоряжение о передислокации еще в конце сентября, обследовали весь этот район, и более подходящего места, чем это, найти не могли. Самое узкое место – дорога. Другого пути, которым можно было бы связаться с основным шоссе, ведущим в передовой в тыл, они не нашли. А этот требует серьёзного ремонта. Первое время он находился в относительном порядке, но после дождей, прошедших в октябре, вода в болоте так поднялась, что скрыла лежневку. Теперь дороге нужен значительный ремонт.
Сразу же после завтрака Борис, Захаров со Сковородой и Скуратовым отправились осматривать территорию медсанбата. Обходя ее, Алешкин на каждом шагу встречал знакомых врачей, медсестер, санитаров, шоферов. Каждый из них, поздоровавшись со своим бывшим командиром, считал своим долгом побеседовать с ним. От таких бесед Борис не мог уклониться: во-первых, потому, что почти ко всем своим прежним сослуживцам он испытывал чувство настоящей дружбы, а, во-вторых, потому, что, беседуя со многими из них, он выяснил и то, как они расположились на этом месте, каковы его достоинства и недостатки. Продвижение их происходило медленно.
