Зато едва получив бутылочку с едой, малышка сама с жадностью обхватила ее ладошками и, причмокивая, принялась поглощать содержимое.
— Ну, слава Богу, угодила.
Постепенно детские веки потяжелели и стали слипаться. Так она и уснула на моих руках, такая расслабленная и беззащитная.
— Спи, Лэсси, спи, малышка, я с тобой.
Обычно дети бывают более разборчивыми, а здесь с самого начала мне показалось удивительным, как быстро она идет на руки к новым людям, будь то я, или док. Алекса в расчет не берем, с его слишком серьезным выражением лица и я бы на ручки не пошла, а сперва хорошенько бы присмотрелась, что это за зверь. Похоже, Сара не особо баловала дочь собственным вниманием, часто оставляя с разными людьми, иначе я просто не знала, чем объяснить это явление.
Пока Лэсси спала, я успела встретить доставку кроватки с коляской, ответить на несколько звонков от партнеров и Алекса, назначить собеседование потенциальным няням, а еще расставить все покупки по своим местам. Надеюсь, мой босс не будет возражать против нового порядка в своем безупречном доме, где все выстроено едва ли не по линеечке.
Док, как и обещал, вернулся ближе к вечеру, пока Каминский в одиночку разгребал завалы в офисе.
— Ну как вы тут? Еще не жалеешь, что ввязалась в эту авантюру?
Признаться, что едва стою на ногах, я не смогла даже столь душевному и понимающему человеку. Казалось, скажи я это, и просто предам Лэсси.
— Я в норме и малышка тоже.
— Раз так, ты большая молодец, Василиса, — Адам вернул мне теплую улыбку и полез в свой чемоданчик, переключившись на ребенка. — А теперь откроем ротик и позволим дяде взять небольшой соскоб со щеки.
— Это для теста ДНК?
— Так и есть… Вот и все. Да она просто умница! Еще и улыбается. Впервые вижу такого жизнерадостного ребенка.
— Этим она явно не в папу, — само собой сорвалось с языка, на что мы с доком дружно рассмеялись.
Наше веселье прервал голос Алекса, который буквально разрезал воздух:
— Мы еще не знаем, я ли ее отец.
Признаться, его появления вот так скоро я не ожидала. Неужели, волновался за нас с Лэсси? Или из-за того, не разнесли ли мы тут с шестимесячным ребенком его образцово-показательный дом? В любом случае, Каминский, рано покинувший офис — это было что-то новенькое.
Сам босс замер в дверях, сложив на груди руки. Весь такой холодный и неприступный, хоть на обложку журнала. Обиделся, как пить дать.
Адам продолжал улыбаться, не обращая на замечание друга никакого внимания, а вот мне стало как-то неловко от его порицательного взгляда.
