Внутри меня все кипело и рвалось наружу. Слишком долго я была заложницей всей этой лжи, пришло время раз и навсегда от нее освободиться.
Он шагнул за мной следом, встав напротив.
— Прости… Нужно было давно рассказать тебе об этом, но Тайлер просил подождать, пока они с парнями из ФБР не возьмут дядю Бобби с поличным. Судя по всему, Питер был с ними заодно. Но теперь, когда наши братья в больнице, все это уже не имеет смысла…
Алекс прищурился и стиснул челюсти. Злился. Я бы тоже злилась.
Знал бы он, сколько раз я пыталась набраться смелости, чтобы сказать ему об этом. А теперь, когда наконец решилась, боялась оказаться раздавленной той природной мощью, что мой мужчина в себе таил.
— Василиса, — предпринял он очередную попытку. Твердые пальцы сжались на предплечье, рывком дергая на себя. В этот раз я не успела среагировать, и оказалась вжатой в мужское тело, стоя лицом к лицу.
— Пусти! Ты еще не понял?! Никакой я не ангел, спустившийся с небес. Я Новак! Дочь твоего врага. Отец подослал меня шпионить за тобой, вот с какой целью я оказалась тогда в твоем офисе.
Мужская ладонь огладила мое лицо, убирая со щеки прилипшие мокрые пряди. От этой его жалости или прощальной ласки я дернулась будто ужаленная. Смотреть ему в глаза и вовсе было выше моих сил.
— Знаю, мне нет прощения… — продолжила я свою исповедь, опустив голову. — И ты должен возненавидеть меня после всего этого. Но если вдруг когда-нибудь сможешь простить… Мои чувства к тебе всегда были настоящими.
Дождь все лил и лил, как из ведра, промочив нас обоих до нитки. Переваривая услышанное, Алекс не выпускал меня из объятий, походивших скорее на тиски. Никогда в жизни я ничего так не ждала, как этого вердикта. Но он не торопился произнести его вслух, а мое сердце разрывалось на куски от томительного ожидания.
— Поехали, — прорычал Алекс, и потащил меня мокрую и заплаканную в дом. Я с трудом успевала переставлять ноги, чтобы поспевать за ним. Спросить, куда конкретно он собрался, я даже не осмелилась. Но надеялась, что все-таки не убивать меня и не закапывать под ближайшим деревом, а в больницу к нашим братьям. — Переоденься! — прогремел приказ, а перед мои носом распахнулась дверь спальни.
— А как же Лэсси? — пропищала я, вспомнив о малышке.
— Я попрошу Мерил остаться…
Наши взгляды встретились. За окном снова раздался гром, а в любимых серых глазах, ставших совсем темными, сверкали молнии. От этого подавляющего взгляда хотелось провалиться на месте, ну или стать совсем крошечной и забиться в норку на манер мышонка.
