Настаивать я не стала. Если Каминский что-то решил… Сдвинуть барана с места проще, чем этого рогатого.
За разговором он незаметно переместился на мою кровать, а затем и вовсе прилег рядом, распахнув объятья.
— Надеюсь, я заслужил хотя бы эту малость, и моя невеста не будет возражать?
— Ты заслужил гораздо больше, — сказала я, не подумав, а когда голодный взгляд замер на моих губах, несколько стушевалась и покраснела.
— Иди сюда…
Ох уж эти его серые глаза и сексуальная ухмылка! Когда этот невероятный мужчина вот так смотрел на меня, всякий раз хотелось саму себя ущипнуть, потому что происходящее скорее тянуло на волшебный сон. Как у него это получалось, я и сама не понимала, но оказавшись в его руках, невольно растаяла.
Под ухом мерно билось бесстрашное сердце. Одна ладонь легла на спину, действуя лучше любых анестетиков, другая — зарылась в волосы, приятно массируя затылок… А я вдруг дала себе обещание, что как только эта игра закончится, всегда буду с ним искренней и предельно открытой, даже в самых незначительных мелочах. Ведь именно так и следует общаться двум любящим людям, в этом наши взгляды на сто процентов совпадали.
Солнечные лучики пробивались сквозь шторы, играя на наших лицах, а я все смотрела на Алекса и не могла налюбоваться его счастливой улыбкой. И этого человека, шутя, Адам называл роботом? Нет, никакой он не робот. С его большой и открытой душой, с чутким, любящим сердцем, это просто невозможно.
— Как спалось? — Каминский потянулся, разминая затекшие руки, но уже через секунду снова обнял меня, прижав к своей твердой груди.
Его рубашка безнадежно помялась, как и брюки, которые Алекс не позаботился снять. Но это волновало нас обоих меньше всего.
— Лучше, чем когда-либо.
— Правда?
— Абсолютная.
Я больше не боялась смотреть ему в глаза, не боялась, что он разглядит меня настоящую: взволнованную и по уши влюбленную. А еще сонную, непричесанную, в больничной пижаме — плевать! Он словно и не замечал всего этого, а в любимых глазах сияли задорные серебристые огоньки.
Вроде, этой ночью ничего особенного не произошло, границы не были нарушены. Да мы даже не целовались, не считая тех невинных поцелуев, которые Алекс оставил на моей макушке, думая, что я сплю. Но ощущение все равно было такое, словно мы стали ближе, а те барьеры, которые я и мой супер-босс так упорно возводили все это время, в одночасье рухнули.
После тщательного осмотра и ряда процедур Адам подготовил выписку.
