— Я — спокоен, я — древний бог, я — ТИТАН! Да, я ТИТАН! Поэтому ничто не может вывести меня из себя, — повторял я, направляясь к своему трону. — Я умею держать себя в руках! У меня безграничное терпение… Мне уже не первая тысяча лет! Всё хорошо…
«Мяу!» Что это… Возле трона появился… котенок! Откуда здесь котенок? Я даже на всякий случай осмотрелся по сторонам, глядя на эту мурчащую несуразицу на тонких лапках. Котенок с ласковым «Муррррр» терся о мою ногу, я смотрел на это пушистое чудовище и понимал, что обычно у нас котят не бывает! «Мяу!» — котенок жалобно бодался о мое колено, а я утешал себя мыслью о том, что кошки успокаивают… Видимо, бог терпения решил прислать мне маленький подарок. С криком «МЯФ!» это чудовище вцепилось мне в ногу и поползло вверх, выпучив полуслепые глаза! Доползя до колен, он свернулся и по-хозяйски улегся на них, поигрывая крысиным хвостом.
— Так! А что ты там наминаешь? — я попытался аккуратно отодрать котенка от себя, понимая, что ещё одно такое иглоукалывание — и нужда в женитьбе отпадет. — Ты вообще у нас кто, животное?
— Сам ты животное! — басом мне ответила киса, а я затаив дыхание ждал продолжения. — Меня зовут Гиацинт! Сын Царя Аммиака! Возлюбленный Аполлона, между прочим!
— Аааа, изыди, чудовище, — котенок отправился в полет в другую часть приемного зала. Странно, как я сразу не понял, что колени пахнут аммиаком. — Не подходи ко мне.
— Почему-у-у-у-ур? — недоумевал неразборчивый в богах смертный и прямой наводкой двигался на меня. — А мне, например, понравилось, как ты меня гладил…
— Танатос! — уже больше по привычке заорал я, судорожно соображая масштабы того, что этот не в меру говорливый кот кому-то проболтается. — Танатос!
Кот неумолимо приближался… Гадес, ты же титан! Терпение, он такая же душа, как и все… Спокойствие… «МЯУ!» — с боевым кличем кот прыгнул, явно целясь мне на колени… Миг и я уже сдуваю горстку пепла с подлокотников. Так, никто не видел? Никто не видел…
— Гадес, всё хорошо… Он уже где-то в Элизиуме, — успокаивал я сам себя, понимая, что ещё чуть-чуть и у меня случится сердечный приступ, — Всё хорошо, никто не узнает о случившимся.
Дверь отворилась, и в неё, неся какую-то охапку из травы и цветов влетело моё наивное дитя природы… Бог Терпения, где ты? Отзовись!
— Моё наивное дитя природы, а куда ты направляешься с этим… — я старательно подбирал слова, чтобы не ранить такую ранимую, детскую душу, — Сеном?
