Но сыщик на то и сыщик, чтобы не терять голову ни при каких обстоятельствах. Не пасовать ни перед какими трудностями!
— В общем, так, Володя. Вещдок, то есть чемодан, берем с собой.
Обходишь всех наших, кто в засаде говоришь им — отбой. Ежели будут интересоваться, говори так: мол, стукач дал ложную информацию, сбили его с панталыку, ни какого ограбления не планировалось.
Далее вызываешь сюда извозчика. Увозим чемодан в наш загашник — храним пока там.
А ОБ ЭТОМ ни слова, ни гу-гу. Ни каких рапортов. Молчок!
Глава 9. Сон мне желтые огни
Молчание предстает в разных качествах: «золото» и «знак согласия», признак мудрости и свидетельство тупости, проявление крайней ограниченности и дипломатичности…
Старик… нет, вернее, зрелый, необычайно могучий муж молчал. Молчание его величественно, величественна и внешность. Облаченный в ослепительно-белоснежную тогу, напоминал он безмолвный, купающийся в солнечном море-окияне, айсберг. Лучезарно рыжеватая борода и буйны кудри, отливали чистейшим златом, затмевали седину и морщины.
Небывало громадного роста человек (человек ли?) молчал, оттого что дремал, возлежа в колеснице, запряженной четверкой неземной красы лошадей. Дивно измысленная, словно выточенная из прозрачного горного хрусталя колесница хрупка. Но держит великое тело, баюкает, покачивая как колыбель младенца.
А ведь я на небесах и хляби небесные, как не странно тверды! Иду-парю по воздуху аки посуху… остановился в пяти шагах, зачарованно гляжу на дивную картину, лицезрею мирно спящего ездока.
А он воспрял, неторопливо разомкнул очи, приподнялся… ЗАГОВОРИЛ!
«Пора! Пора начинать на Земле новый день».
Вдруг неожиданно обратился ко мне: «Ну, здравствуй, гость! Теперь ты под нами ходишь!»
— Под кем под вами?! Кто вы?!
— Я — Даждьбог. Ведаю солнечным светом и теплом, переменяю времена года. Согреваю Землю и орошаю. И зовусь я так, оттого что даю тепло и свет, урожай и приплод…
Изъяснялся он, как ни парадоксально, современным русским языком….
— А попал ты, братец, в Ирий. Славянский языческий рай. Хочешь, покажу наши владения, проведу, так сказать, экскурсию. Слово «экскурсия» в его устах, мало сказать, изумило… онемев и открыв от удивления рот, я ответил кивком головы.
«Ступай за мной, поеду медленно; пусть внучата мои чуть подольше поспят».
И устремился я вослед за колесницей, подхватил и понес меня теплый ветерок…
*****
Вдруг затрясло в ознобе, а потом бросило в жар, словно сошлись в едином порыве пламенный зной и жгучий лед.
