Нарок, контрмодерн и инволюция сознания | страница 13



Я взглянул на своих новых друзей. На лицах парней и девушек сияли улыбки. Было видно, что лекция Ковада им понравилась.

- Как на это священное плато попали согдийцы, вы мне объяснили. Но я до сих пор не знаю, какими путями сюда пришли тохары? - посмотрел я на окружающих. - Можете мне в трёх словах поведать об этом?

Мой внезапный вопрос произвёл странное впечатление. Сидящие за столом резко замолчали, и на их молодых лицах мелькнула нескрываемая грусть.

- Я что-то сказал не то? Если не нравится мой вопрос, то не отвечайте, я не обижусь, - пробормотал я, вглядываясь в лица внезапно замолчавших товарищей...

- Вопрос твой к месту, Гор, не расстраивайся. Он вполне естественный. Просто ты коснулся темы гибели одной их великих цивилизаций...

- Гибели? - удивился я.

- Да, гибели. Причём мучительной.

- Вот те на! Тогда простите меня, я не хотел...

- Перестань извиняться. Если в исторической литературе о трагедии тохаров ничего не сказано, это не означает, что её не было... Ты должен знать, что когда-то произошло в долине реки Тарим. Как на месте лесов, полей, озёр и горных рек появилась безжизненная пустыня Такла-Макан и следом за ней на севере - пустыня Гоби.

- Заинтересовать вы меня заинтересовали, но никто мне ничего не рассказывает. Что же произошло?

- Сита, - обратился хранитель к сидящей напротив нас красавице. - Расскажи кратко, что случилось с твоим народом.

«Вот оно что, - отметил я про себя. - Оказывается, сероглазая красавица не согдийка, а тохарка...»

- Почему я? - покраснела девушка. - Может, о гибели империи тохаров расскажет мой брат? - посмотрела Сита на сидящего рядом с ней юношу. - Варун знает прошлое не хуже меня...

-Я хочу, чтобы нашему гостю рассказала о случившемся ты, - улыбнулся девушке волхв. - Иначе у Гора может сложиться о вас неверное мнение. Он посчитает, что местные ребята умные и образованные, а девушки глупые и пустые, как в вашем Душанбе или узбекском Ташкенте.

- Или в наших российских городах, - засмеялся я.

- Тогда слушай, Гор, - посерьёзнела Сита. - Недавно Ковад напомнил всем нам о поэме Низами «Искандер». В ней рассказывается о грандиозном сражении между армиями Искандера Рогатого и войском руссов под командованием царя Кинтала. Ядро нашей армии состояло из союза племён апасиатов, сакароваков, сатов и войск четырёх тохарских княжеств. Низами упоминает буртасов и ещё какие-то подвластные руссам народы. Но все они серьёзной опасности для македонцев и их союзников не представляли. То были вспомогательные армии, которые в любое время могли сбежать с поля боя или просто предать. Главной ударной силой русичей являлась тяжёлая, облачённая в броню конница. Её как огня боялись и китайцы, и персы. Опасались её и македонцы. В том величайшем в истории войн сражении при Заравшане конница Северной империи серьёзно обескровила армию Александра. И великий полководец вынужден был искать предлог для перемирия. Царь Кинтал предложение Александра из Македонии принял. Казалось, обе стороны пришли к пониманию, что продолжать битву бессмысленно. На самом же деле оказалось далеко не так. Союзники Александра Великого - китайцы - посчитали себя обманутыми.