Любая война имеет свои причины и свой потаённый смысл, и особенно если она происходит между непримиримыми врагами. Непреодолимое стремление, заполучить любое превосходство над своим извечным соперником и конкурентом, всегда будет не зримо стоять во главе угла любого договора. И вовсе не важно, что он написан кровью и оплачен самой неимоверной ценой, ценой будущего, которому уже никогда не суждено сбыться. Некоторым дано знать будущее, большинство же предпочитает только делать вид о том, что им это интересно.
Заскочив в свою квартиру и бросив привычным движением связку ключей на деревянный стул, Пашка облегчённо выдохнул. Наконец-то дома. Новые чувства и эмоции переполняли его, вот только причину всего этого так сразу понять было не возможно. Ведь он просто сходил в магазин за куревом. Вот только «вкусняшек» почему-то не купил. Странно, почему?
Он не спеша привалился спиной к входной двери, тщетно пытаясь вспомнить, как дошёл до дома. Память словно стёрли, и это было с ним впервые. Он не помнил ничего из того что покупал в магазине. Не помнил, как вышел из него и как преодолел путь до квартиры. И это странное ощущение во всём теле. Боли нет и усталости тоже, а вот силы, словно бы прибавилось.
Неожиданно, словно единственный кадр из фильма, перед глазами Пашки промелькнула вспышка. От этого воспоминания по всему его телу пробежал ледяной озноб. На мгновение стало как-то не по себе.
Пашка отпрянул от двери, словно ужаленный и тут же начал быстро скидывать с себя куртку и всё остальное, обнажая спину.
Подойдя к старому большому зеркалу на стене в коридоре, он стал медленно, закрыв глаза, поворачиваться к нему спиной. Резко глянув через плечо, зажмурил глаза снова, пытаясь осознать увиденное. Шрам будто от ожога в форме огромной кляксы распластался по всей спине. Только сейчас открыв вновь глаза, он вдруг понял, что видит всё вокруг в черно-белом цвете. Пятно на спине так же было бесцветным, но он почему-то совершенно точно знал, что оно имеет фиолетовый оттенок.
— Ни хрена себе! Сходил за куревом! — голос Пашки прозвучал хрипло и весьма необычно.
Путаясь в собственных мыслях, Пашка задумчиво поплёлся на кухню к старенькому, видавшему виды холодильнику. В горле пересохло, примерно так же как с дикого перепоя, а в голове звенело и кружилось, словно после нокаута.
Распахнув холодильник, Пашка с неподдельной детской радостью обнаружил недопитую коробку вчерашнего молока. Дверка, полностью открывшись и забрякав содержимым, с размаху ударилась о стену кухни.
