По ночам мне стали часто сниться кошмары, раньше этого со мной никогда не случалось, мне снилось, что меня не выпускают из Совка, как будто кислород перекрывают. Вокруг заборы, которые я всячески пытаюсь преодолеть… От этого я просыпался среди ночи и долго не мог заснуть. В такие часы я любил выйти и побродить по коридорам, нагуливая себе очередной сон. В эти моменты ночной жизни, можно было увидеть то, что не увидишь днём, и послушать то, о чём днём также не говорят. Кое-что из увиденного или услышанного не всегда было приятным, но я не стал бы заострять на этом внимание. Как я уже успел сказать, многие жители лагеря вели в основном ночной образ жизни. Вдоль длинного коридора собирались группы людей, вынося стулья и устраиваясь возле окон, чтобы можно было курить. На каждом этаже собиралась своя компания, к которой легко можно было присоединиться, если, конечно, там находились общие знакомые. Я был вхож практически в любую компанию, так как, прожив в лагере чуть больше месяца, успел завести приличное количество знакомств как с людьми из постсоветского пространства, так и с людьми из других точек нашей планеты. В лагере было много разной активности и, принимая в ней участие, волей-неволей появлялись всё новые знакомства: играя в настольный теннис, баскетбол, мини-бильярд, шахматы, занимаясь уборкой территории — собирая опавшую листву во дворе лагеря, а также знакомясь на уроках французского языка, который мне давался с трудом, но я не сдавался. Так и получалось, что люди, попавшие в лагерь примерно в одно и то же время, уже были как родные — если только между ними не возникало никакого конфликта. Поэтому, прохаживаясь по коридорам и этажам ночами, примкнув то к одной, то к другой компании, ненароком встречаешь знакомых, которые очень активны ночью, и общение в это время суток доставляло им гораздо больше удовольствия, чем днём. По ночам они философствуют, рассуждают, рассказывают много интересного и поучительного, дискутируя при этом друг с другом о жизни. В дневное же время они выглядели очень вяло и были менее разговорчивы. Эти люди в большинстве своём были старше меня по возрасту. Кого-то я знал достаточно хорошо, с другими же был знаком чуть меньше. Кое-кто из моих знакомых был привязаны к опиуму, но они, по-видимому, от этого не страдали, даже наоборот. Поэтому коллектив собирался разный и несомненно интересный. Кто-то присоединялся к диалогу под изрядной дозой героина, кто-то был накурен в «смерть», ребята под кокаином обычно не вступали в долгие дискурсы, а люди, находившиеся в чересчур пьяном состоянии, как я заметил, обычно не справлялись с такого рода информацией, постепенно засыпая на стульях в коридоре. Но это не значит, что в таких компаниях не было абсолютно трезвых, здравомыслящих людей, конечно же, они были! Хотя и в меньшинстве своём.
