— Нет, Роби, это не твоё.
Порой он просто приходил в лагерь, чтобы поиграть в шахматы, это была его слабость, он мог играть сутки напролёт, зная наизусть массу партий и ходов, тем более что здесь было несколько достойных игроков, с кем он время от времени устраивал турниры. Вот на один из таких турниров я и спешил сейчас, идя быстро по коридору и засовывая взятый у Миши мобильник (купленный на мои деньги) себе в карман. Шахматный турнир пришло посмотреть очень много желающих — зал был полон. Саша Иванов и его хороший знакомый Златан, парень из Хорватии, как и ожидалось, прошли в финал и уже сидели за столом в ожидании начала финальной партии. Во время игры я стоял возле стола и наблюдал. Как вдруг в зал забежал Миша с красными глазами и растерянным взглядом, обнаружив меня, он сразу же пошёл в моём направлении. От одного лишь взгляда на него я даже улыбнулся, «пришёл телефон клянчить», — промелькнуло в мыслях.
Он подошёл ко мне и, не обращая внимания на толпу людей, начал говорить дрожащим, просящим голосом:
— Роби… плиз, отдай мне телефон. Мне он очень нужен. Я не могу без него…
— Сколько ты мне денег должен, Миша? — спросил я его.
— Сто баксов, — сказал он понуро, — но я отдам! Клянусь, отдам… У меня сейчас нет денег, я всё что было спустил на кокаин, — говорил он, не стесняясь, в присутствии остальных.
— Давай ты сначала принесёшь сто баксов, тогда я отдам тебе телефон. Идёт?
— Роби… пожалуйста! — на глазах у него выступили слёзы, — мне мама будет звонить… я не могу пропустить этот звонок, — говорил он почти плачущим голосом. Выглядел он очень жалко, руки тряслись, а на лбу выступили капли пота. Затем он всё также, не обращая никакого внимания на всех присутствующих, произнёс пренеприятнейшую фразу: — Ну хочешь, я на колени встану!
Я подошёл к нему и, взяв под руку, вывел из зала на улицу.
— Миша, этот цирк был не уместен. Телефон я тебе не отдам. Но если мама позвонит — я тебя окликну.
Миша ушёл. Ровно через два дня в лагере его уже не было.
* * *
Знакомств в лагере или же за его пределами случалось огромное множество, и практически с каждым знакомством происходила своего рода история. Временами это были мимолётные знакомства, этого человека я потом больше никогда не видел, порой были долгие и дружественные знакомства, продолжавшиеся долгое время и даже по сей день. Так, вероятно, у всех и происходит, особенно в такой ситуации, как здесь, когда вокруг сотни разных людей, и все ищут себе подобных или близких по духу. Люди встречались очень разные, знакомился я со многими, а вот дружил — с единицами. Просто Бельгия со всеми её лагерями служила перевалочным пунктом, который многие беженцы использовали для переезда в другие страны ближнего и дальнего зарубежья, такие как Германия, Голландия, Франция, Швейцария, Англия, Ирландия и даже Канада. Ехали, конечно же, и в другие страны Европы, но уже в меньшинстве своём. И люди в основном по природе своей суеверны, поэтому если кто-то и планировал куда-то переехать, то об этом, как правило, никто никому не говорил. Об этом можно было узнать лишь через некоторое время от общих знакомых.
