Тем не менее ныне принято отождествлять инквизицию с появлением священного трибунала.
Итак, когда же и где возникла та самая инквизиция, образ которой помнит современный человек? На вторую часть вопроса ответить намного проще.
Расхожее мнение таково, что священный трибунал зародился в Испании, но это не так. Колыбелью монашеской инквизиции — той, чей образ присутствует в нашем сознании, — является Франция. Призывным сигналом к ее возникновению послужил Альбигойский крестовый поход — серия военных кампаний по искоренению ереси катаров во французской провинции Лангедок в 1209–1229 годах, инициированных католической церковью.
На вопрос, когда именно отмечать день рождения инквизиции, ответить сложнее, потому что однозначного ответа просто нет. Создание Inquisitio Haereticae Pravitatis Sanctum Officium[3] было обусловлено необходимостью подавить распространившуюся на обширных французских территориях катарскую ересь. То же самое «катарское зло» послужило и поводом к началу кровопролитных Альбигойских войн. Но, по сути, Альбигойский крестовый поход был связан с территориальным и политическим конфликтом. Идеологическая составляющая была лишь удобным предлогом, не более того.
В 1198 году на папский престол под именем Иннокентий III взошел тридцатисемилетний Лотарио деи Конти ди Сеньи. Будучи ярым противником ереси, он учредил комиссию по преследованию оной, сосредоточившись, по большей части, на альбигойцах (катарах), секта которых в те времена приобрела пугающее множество сторонников на юго-востоке Франции и находилась под покровительством графов Тулузских. Учение катаров набрало такую огромную популярность в Лангедоке, что стало представлять для высокопоставленных сановников римского католичества серьезную угрозу. При этом высшему духовенству, привыкшему к роскоши, которую давало привилегированное положение, было нечего противопоставить катарским «совершенным», чей образ жизни сильно отзывался в душах верующих. Подобно католическим проповедникам, катарские «совершенные» учили своей вере других людей и отпускали им грехи. Они являли собой тот самый пример апостольской бедности, удивительной кротости и доброты, который люди искали и не находили в католическом духовенстве.
Последователей катаризма становилось все больше. В апреле 1198 года Иннокентий III направил во Францию своих эмиссаров — монахов Ренье и Ги, наказав им разгромить катарских проповедников на диспутах, но, кроме того, наделив их — видимо, на случай, если разгромить не удастся, — полномочиями организовать преследование еретиков и применять против них не только «духовный меч отлучения», но и «железный меч». Однако успеха Ги и Ренье не снискали, и в 1202 году их заменили монахи-цистерцианцы Пьер де Кастельно и Арнольд Амальрик — с еще более решительными указаниями по отношению к еретикам. Вскоре к ним присоединился вернувшийся из дипломатической поездки в Данию испанский католический проповедник Доминик де Гусман Гарсес, более известный современному читателю как святой Доминик.
