Джейн кивнула, но осталась на месте наблюдать, как он быстрой походкой направляется к дверям операционной.
Спасение мистера Рентона дало ей повод гордиться собой, но его кончина все изменила, вернула чувство бесполезности и запятнанности.
Джейн, пытаясь избавиться от этого ощущения, стала подниматься в кабинет.
Все стены в помещении занимали книжные полки. Рабочий стол меньше по размеру, но однозначно любимый. За ним, как и говорил доктор, Джейн заметила графин и два стакана и решительно налила себе виски.
Глотнув, она оглядела шкаф со стеклянной дверцей со странными вещами: несколько коряг с наростами на коре, камень с трещиной, из которой проглядывала сверкающая кристаллическая решетка, веревка, скрученная как кочан цветной капусты. Предмет, который она сначала приняла за красный цветок необычной формы, оказался анатомической моделью черепа человека, только без носа и кожи, сошедшей от болезни.
Все это казалось странным и ужасным.
Джейн собиралась отвернуться, но обратила внимание на предмет, совсем не покрытый пылью. Большая стеклянная банка с бледно-золотистой жидкостью с чем-то знакомым. Через мгновение она поняла, что это кишка мистера Рентона.
Значит, это и есть образец? Его хотела увидеть Низамиева?
Джейн нахмурилась, но не смогла отвести взгляд. Она помнила этот орган еще внутри пациента, когда тот живой лежал на операционном столе.
Доктор Лоуренс должен избавиться от этого куска плоти, раз больной уже скончался. Зачем держать его в кабинете?
Задаваясь вопросом, она уже знала ответ.
Он красивый.
Джейн внимательно разглядывала все изгибы, теперь уже вблизи и без страха и паники, охвативших разум тогда, в операционной. Она видела предмет, существующий сам по себе, не похожий на кусок каната, или колбасу, или завязанную веревку. Джейн не могла определить, где внутренняя сторона, где наружная, где его начало, где конец.
На лестнице раздался звук шагов. Джейн повернулась в тот момент, когда в комнату вошел Лоуренс, уставший, измученный, как прежде. Он молча оглядел ее и перевел взгляд на шкаф.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросил он. — Признаюсь, я совсем забыл о коллекции, когда предложил подняться сюда.
— Для чего это? — спросила она отчасти с отвращением, отчасти с любопытством.
Лоуренс подошел ближе, налил себе немного виски, прислонился к столу и оглядел полки с корягами, камнем и банкой.
— Для самообразования. Я коллекционирую необычные вещи. Уже много лет. Все необычное, что встретилось в медицинской практике, просто в природе.
