Такая демонстрация всем понравилось и Тейлор перешёл к сути своего визита, из которой следовало, что он хочет предложить контракт исполнителю Саше Васиину. Наша делегация попросила озвучить условия, и американец их озвучил, после чего в среде нашей делегации наступило оцепенение.
Американец предлагал министерству культуры СССР два варианта контракта.
Первый – Минкульт своими силами делает запись двенадцати песен, передаёт оригинал записи Тейлору и получает пятьдесят процентов от прибыли с выпущенных пластинок.
Во втором же варианте, Васин едет в США, записывает всё там. В таком случае минкульт получает сорок процентов от прибыли.
– А сколько пластинок Вы собираетесь выпустить? – поинтересовался Лебедев.
– Сейчас ещё говорить об этом рано, ведь мы не слышали материал и судить по нему можем лишь из песен, которые мы сейчас тут придумали, но если композиции будут такие же, как и предыдущие, то минимальный тираж будет два миллиона экземпляров.
– В валюте, – негромко произнёс представитель «Госконцерта», который всё время ведения переговоров молчал.
– Итак господа, к чему мы пришли? – выдержав небольшую паузу сказал Тейлор не обратив внимание на последнюю фразу. – Я вижу, что наш проект уже сейчас начинает набрать обороты и сегодняшняя демонстрация меня и моих компаньонов ещё раз убедила в правильности нашего выбора. Предлагаю не оттягивая заключить контракт прямо сейчас.
– Мистер Тейлор, прямо сейчас мы не можем дать вам никакого ответа, оставьте пожалуйста координаты, где Вы остановились и с вами свяжутся в ближайшее время, – произнёс хозяин кабинета.
– Договорились, но вы же понимаете: время – деньги. Чем быстрее мы запишем – тем быстрее выпустим пластинки. Соответственно, быстрее получим прибыль и сможем инвестировать в фильм, – сказал американец и при этих его словах представитель минкульта сильно закашлялся. Подождав пока тот чуть придёт в себя, продюсер продолжил: – Может ли для убыстрения дела помочь звонок из нашего посольства мистеру Громыко?
... И в этот момент замминистра закашлялся снова...
***
Когда продюсер со своими коллегами и переводчиком ушли, меня, естественно, попросили остаться.
– Прохиндей! Ловко ты всех нас провёл! Признавайся, это твоя домашняя заготовка была? – спросил Мячиков, вытирая платком вспотевшую шею.
– Позвольте, товарищи, господа, – подняв ладонь, ответил на это несправедливое обвинение «юный гений». – Никакой заготовки не было. Вы же сами придумывали все песни и пели их вместе со мной. Всем вроде было весело, – и я чуть покаялся. – Не скрою у меня были некоторые придумки, но в целом это был чистой воды экспромт. Вы же сами слова придумывали. Откуда бы по-вашему я их мог заранее знать?
