Первый кадр 1977 | страница 34
— Гм… — в задумчивости произнёс собеседник, показывая у трапа стюардессе свой билет. — И что за срочность? Я могу помочь?
— Ну… конечно… — кивая головой сказал я, поднимаясь по ступенькам, и добавил очевидное: — Достань билеты.
— Билеты, билеты… Гм… Так ты не скажешь зачем летишь?
— Скажу конечно, но потом, — искренне соврал я совершенно не собираясь рассказывать «камраду» о предстоящей записи военных песен в студии «Мелодия», в которой будет учувствовать «Хор Александрова…».
— Почему не сейчас?
— Да не к чему это. Лишней инфой голову себе забивать. Считай это секретом.
— Гм… секреты, секреты, — в задумчиво произнёс Армен косясь на меня и подходя к своему месту. — Ладно, что же с тобой делать, помогу. Достанем тебе билеты и туда, и обратно.
— Спасибо большое, — обрадовался пионер и направившись к дальше по проходу услышал негромкий окрик «компаньона».
— Саша!..
Я обернулся.
— Имей ввиду, я полечу с тобой, — сказал он и подмигнув мне стал протискиваться к иллюминатору.
Пройдя чуть дальше сел на своё место, которое находилось радом Севой и Юлей, что не было никакой случайностью, ибо я заказывал именно так. Дело в том, что в полёте я хотел ещё раз порепетировать с нашей «рыжухой» её роль, дабы не опозорится перед мэтрами на съёмках. К тому же в последний момент мы узнали, что, Юля никогда не летала на самолётах и ей страшно. Что ж, для поддержки нашей принцессы в воздухе, был выбран как тайный воздыхатель, который с потерянным видом уселся в кресло, пристегнулся ремнём и вцепился в подлокотники кресла самолёта, так и отвлекающий манёвр с репетированнием роли. Как говориться два в одном…
— Эй, товарищ, — обратился я к другу видя его бледное лицо, — мы ещё никуда не летим. Не волнуйся ты так, на тебе ж «лица нет». Нам капитан обязательно скажет, когда «вцепляться» нужно будет. Так, что разожми руки и расслабься, а то пальцы сломаешь, а тебе нельзя. Ты ж пианист.
— Хорошо, — прошептал тот, не оборачиваясь и всё время глядя перед собой, однако руки разжал.
«Нда… тяжёлый случай!» — констатировал я очевидное и по очереди осмотрел сидящих со мной рядом юношу и девушку.
Слева Юля: осанка прямая, взгляд жалостливый, глаза «набухшие» и готовые вот-вот пролить потоки горьких слёз. Внимательно смотрит на табло с надписью: «Пристегнуть ремни», и без сомнения готова это сделать по первому требованию надписи.
Повернул голову вправо. Савелий по кличке Сева напряжённо сидит с не менее прямой спиной и по своей любимой привычке почти не дышит. О том, что он жив, говорит лишь его редкое помаргивание ресницами, и регулярно сглатывающий слюну кадык.
