Он уже почти что подошел к двери, как она начала открываться.
«Ага! — подумал Андрей, — вот он, мой спаситель!» Вся эта чепуха зашла слишком далеко. Он устал и нуждался в помощи. Несомненно, в городе есть больница… Впрочем, к черту больницу — он закажет такси и уедет отсюда к чертовой бабушке. Благо, денег…
Дверь открылась еще шире… и снова захлопнулась, подобно челюсти человека, что внезапно передумал зевать. В недоумении Андрей сделал еще несколько шагов вперед и замер.
Дверь распахнулась настежь.
В проходе, покачиваясь на одном месте, стоял изможденный старик, одетый лишь в пару белых, не по размеру, трусов, сплошь в желто-коричневых пятнах. Непропорционально тонкие ноги-палочки дрожали под весом тучного тела. Вялый живот висел морщинистым полуспущенным шаром из плоти, рыхлые бока воском стекали на бедра. Груди старика, непристойно напоминающие отвисшие иссушенные молочные железы африканских женщин на фотографиях в журнале «Вокруг Света», двумя пустыми мешочками лежали на животе.
Огромная голова еле держалась на тонкой шее.
Полутень скрывала лицо старика. Однако смутные в неверном свете черты наполнили его отвращением. Ему показалось, что у старика невероятно огромный нос, наплывающий на широкий полуоткрытый рот.
Глаза мужчины были широко открыты и смотрели прямо на Андрея. При этом он не двигался с места — мелко дрожа всем телом и то и дело раздувая ноздри — принюхивался.
Андрей замер. В голом старике не было ничего угрожающего или пугающего. Однако в целом нелепая фигура в дверном проеме внушала ужас и отвращение.
Старик, словно услышав его мысли, шагнул вперед и издал тихое жалобное блеянье, эхом разнесшееся по залу. Сделал еще один шаг, с трудом переставляя тонкие ноги, и замер, вытянув руки перед собой в умоляющем жесте.
— Он вас не видит, — прошептал кто-то на ухо Андрею.
Андрей чуть не вскрикнул от неожиданности — шепот испугал его едва ли не более чем все сегодняшние события вместе взятые. Взяв себя в руки, он медленно повернулся и увидел пожилого мужчину в очках, с аккуратной профессорской бородкой и седоватыми усиками. Незнакомец был одет в черное допотопного фасона пальто, расстегнутое на груди. На голове его красовалась меховая шапка, изготовленная, похоже, еще во времена суровой советской оттепели.
Поправив очки учительским жестом, мужчина улыбнулся и поднял руки вверх ладонями вперед, подкрепляя исключительно мирный характер своих действий.
— Я вам не враг, — тихо сказал он, — но нам следует идти. Буду вам признателен, если вы все же проследуете за мной.
