Алана. Но, в конце концов, неловкий мясник недолго останется мясником, и, возможно, именно благодаря слабому зрению он проявлял особую осторожность, когда работал с ножом.
– Он ведь заказывал барашка на День Дьявола? – спросил я, увидев, что Бекфут переворачивает табличку с положения «Открыто» на положение «Закрыто».
Отец кивнул.
– Угу, – ответил он. – Старик забрал его неделю назад.
– Я никогда раньше не слышала о Дне Дьявола, пока не познакомилась с Джоном, – заметила Кэт, обращаясь к Отцу.
– Ну да, откуда ж тебе знать, – отозвался Отец.
– А Билл, я слышала, играет на скрипке? – с улыбкой поинтересовалась Кэт. – Не представляю, как это у него получается.
– Предполагается, что мы все будем выступать, – сказал я.
– Даже я? – спросила Кэт.
– Ты можешь что-нибудь спеть, – заявил я. – Я же слышал, как ты поешь.
– Я не знаю ни одной песни из тех, что здесь поют, – возразила она.
– Ну, выучишь что-нибудь по-быстрому, – ответил я.
– Старик, наверно, веселился в этот день, – сказала Кэт.
– Ну, это ж праздник для детей, – ответил Отец, – так что да, осмелюсь сказать, что он радовался, когда этот день наступал.
– Ну ладно, Отец, – сказал я, – не помню, чтобы ты когда-нибудь жаловался по поводу вечеринки.
– Да все это полная чушь, – сказал он. – Не понимаю, зачем мы продолжаем эту бодягу с праздником. Только зря загубим еще одно хорошее животное.
На День Дьявола мясное блюдо всегда готовилось из барашка, появившегося на свет первым по весне, неважно какого пола. Как только новорожденный ягненок соскальзывал на соломенную подстилку, ему тут же на ухо прикрепляли красную бирку, чтобы, когда подойдет время, его легко можно было найти среди овец стада. Барашка отводили к Бекфуту, там ему перерезали горло и оставляли висеть неделю, после чего разделывали.
Кострец нарезали кубиками – эта часть туши шла для тушения в котелке. Бекфут получал ногу и все то, что оставалось, после того как тушу разрезали на три части, чтобы разложить по морозилкам на каждой ферме. Мяса хватало на несколько обедов в зимнее время.
– Это то самое место, про которое ты мне рассказывал? – спросила Кэт, протирая запотевшее стекло, чтобы разглядеть следующую дверь – деревенского магазинчика. – Господи, ты прав, он точно такой же, как у бабушки с дедушкой.
Магазин Вигтона относился к числу тех местных торговых точек, которые в других местах давно уже прекратили свое существование. Витрины были затянуты пленкой, чтобы выставленные в них товары не выцветали от солнца, хотя полезнее было бы сосредоточиться на том, чтобы они не выцветали от старости. Сама витрина выглядела так же, как всегда: игрушечные корабли, рыболовные сети, бульварные романы из жизни Дикого Запада на вращающейся стойке, которая больше не вращалась; многочисленные картинки-пазлы, предлагающие складывать из кусочков картона замки, морские гавани или размытые изображения котят; а также груды коробок с игрушечными железными дорогами Хорнби
