262. «Но я же не могу с помощью слов мысленно раздобыть предвидение о чем-то, чего я не знаю.
(Nihil est in intellectu…[53])
Словно бы в мыслях я мог обойти кругом и мельком увидеть сзади то, что спереди увидеть было невозможно».
263. А следовательно, есть нечто верное в том, что непредставимость является критерием бессмысленности.
264. Что если кто-то сказал бы: «Я способен представить себе, как другие могут видеть стул, только если сам его вижу»? Были бы у него основания так сказать?
265. Есть ли у меня основания сказать: «Я не могу видеть |||||||||| как завершенную форму»? Что дает мне на это право? (Что позволяет слепцу говорить, что он не может видеть?)
266. Можешь ли ты представить себе абсолютный слух, не имея такового? – А ты можешь его себе представить, если он у тебя есть? – Может ли слепой представить себе зрение? Могу ли я его себе представить? – Могу ли я себе представить, что спонтанно реагирую так-то и так-то, не делая этого на самом деле? – Смогу ли я себе это лучше представить, если бы делал это? ((Относится к вопросу: Могу ли я себе представить, что некто видит |||||||||| как четкую форму.))
267. Должно ли быть эмпирическим фактом то, что тот, у кого было переживание, может его себе представить и что его не может представить никто другой? (Откуда я знаю, что слепой может представлять себе цвета?) Но: он не может играть в определенную языковую игру (не может научиться ей). Однако эмпирическое ли это заключение или eo ipso?[54] Последнее.
268. Что мы сказали бы тому, кто утверждает, будто он, не обладая абсолютным слухом, прекрасно может представить себе, что значит им обладать?
269. Если полагают, что можно было бы представить себе четырехмерное пространство, то почему бы тогда не представить и четырехмерные цвета, которые были бы цветами, допускающими, кроме насыщенности, оттенка и яркости, еще и четвертое определение?[55]
270. «Как же можно осмысленно говорить об абсолютно новом для меня способе чувственного восприятия, которое, возможно, я получу лишь когда-нибудь? Если при этом, допустим, ты не хочешь говорить именно об органе чувств».
271. Для чего служит такое предложение, как это: «Мы решительно не в состоянии представить себе ощущения жонглера вроде Растелли»?[56]
272. «Есть смысл говорить о бесконечной аллее деревьев; я ведь могу представить себе, что деревья продолжаются без конца». Это означает примерно следующее: Если есть смысл в том, чтобы сказать, что здесь аллея могла бы закончиться, то есть смысл и в том, чтобы сказать, [что здесь она не закончится и, стало быть, не закончится нигде]
