ее как F; а именно, если известно, что ее можно увидеть и по-другому. «Толкованием» я это назову, если скажу так: «Конечно, это должно быть ‘F’; он все свои ‘F’ пишет именно так».
Как же вообще приходят к понятию ‘видеть одно как другое’? При каких обстоятельствах оно образуется, есть ли в нем надобность? (Что часто бывает, когда мы говорим о произведениях искусства.) Там, например, где речь идет о визуальном или звуковом фрагменте. Мы говорим «Ты должен слышать эти такты как вступление», «Ты должен слышать это в такой-то тональности», «Если хоть раз эту фигуру увидели как…… то сложно будет видеть ее по-другому», «Я слышу французское ‘ne….. pas’[48] как отрицание, состоящее из двух частей, а не как ‘не шаг’» и т. д. и т. п. Так действительно ли это значит «видеть» и «слышать»? Ну, так мы это называем; в определенных ситуациях мы реагируем этими словами. И наоборот, мы реагируем на эти слова определенными действиями.
209. Эта форма, которую я вижу, – я бы сказал, – не просто некая форма, а одна из знакомых мне форм; это выпирающая вперед форма. Одна из форм, образы которых ранее уже присутствовали во мне, и лишь поскольку она соответствует одному из образов, она является хорошо знакомой формой. (Я словно ношу с собой каталог таких форм, и предметы, представленные в нем, тогда действительно становятся хорошо знакомыми предметами.)
210. Но то, что ранее я уже имел при себе этот образ, было бы лишь каузальным объяснением нынешнего впечатления. Примерно в том же смысле говорят: это движение дается так легко, словно оно было разучено.
211. «Если меня спросят ‘Ты видишь там шар?’, а в другой раз ‒ ‘Ты видишь там полушарие?’, то оба раза увиденное мною может быть одинаковым, и если я отвечу ‘Да’, значит, я все-таки делаю различие между двумя гипотезами. Как в шахматах я различаю пешку и короля, даже если теперешний ход таков, что его могли бы совершить обе фигуры, и даже если фигура короля выполняет функцию пешки». – В философии всегда есть опасность произвести миф символизма или миф ментальных процессов. Вместо того чтобы просто говорить то, что должен знать и признавать каждый.
212. Разве интроспекция говорит мне, имею ли я дело с собственно вио́дением или же с толкованием? Для начала я должен четко уяснить, что для меня значит ‘толкование’; это позволило бы мне понять, следует ли нечто считать толкованием или вио́дением. [Заметка на полях: Вио́дение в соответствии с интерпретацией.]
