. Что-то изменить пытались немногие, хотя ученое подвижничество преданных духовной науке титанов не было туне; большинство же, понимая, что многого сделать личными усилиями нельзя, раньше или позже подчинялись общему ритму, «не выбиваясь из прежней колеи»
[335].
В начале 1860-х гг. случаи уходов из академий участились, причем стало возможно поступление в светскую науку: Министерство народного просвещения разработало в начале 1862 г. программу стажировки выпускников и молодых преподавателей университетов за границей, с целью подготовки к профессорским кафедрам[336]. Была предпринята попытка возобновить традицию «заимствования» кадров из духовной школы и использовать в этой кадрово-научной эпопее выпускников духовных академий, уже известных своими способностями[337].
Насущной проблемой всех духовных школ, в том числе и академий, оставалась проблема финансовая. В 1865 г., в ожидании общих преобразований, было проведено некоторое повышение окладов служащих в духовно-учебных заведениях, в частности в академиях, из местных средств[338]. Эта мера сняла напряжение, но местные средства не могли дать надежной определенности положения.
С особой остротой встала в конце 1850-х гг. перед академиями проблема нравственного воспитания. В целом академии были и оставались церковными школами, преподаватели и студенты которых участвовали в таинствах, богослужении, переживали все нюансы, проблемы и радости духовной жизни[339]. Но современные «вольные» настроения, проникавшие извне, материалистическая и рационалистическая литература, попадавшая так или иначе в студенческую среду, обнаружили, что «век сей» имеет довольно сильное влияние на духовных воспитанников. Уже в 1856–1857 гг. доходили тревожные слухи о настроениях в академиях, причем свидетельствовали об этом и архиереи, и сами преподаватели и студенты академий, и государственные власти[340]. В 1858 и в 1861 гг. в академиях произошли «вспышки», спровоцированные внешними событиями, но указывающие на неблагополучие не только в нравственной, но и учебной части.
В 1858 г. поводом послужило издание за границей брошюры калязинского священника И.С. Беллюстина, в мрачных красках рисовавшей все стороны жизни духовенства, в том числе и духовное образование, училища и семинарии[341]. Сочинение, вызвавшее сильную реакцию во всех слоях русского общества, дошло до духовных академий[342]. Ректоры, инспекторы, профессора, бакалавры менялись так часто, что некоторых предметов так и не пришлось выслушать от начала до конца: каждый новый лектор начинал с начала, но не успевал дойти до конца, взгляды их часто расходились; ни один ректор или инспектор не успевал овладеть ситуацией и увидеть плоды применяемых им мер
