я подошла к заброшенному дому
колодец мхом поросший и медянка
стоптавшийся порог
вхожу.
Заплесневелые цветастые обои
волною мягкою спускались
к прогнившим доскам половым
зияющий камин
показывал следы еще живые потухшего огня
зола, обугленные кости ясеня, березы.
Я двери распахнуть пыталась без петель —
их страшный грохот ужас наводил
и окна без стекол я открывала
как будто воздуха мне не хватало.
Но ют по шаткой лесенке я поднялась
Там стены в надписях каких‑то странных, небывалых
таких до сей поры я не видала
чтоб жизнь мою они так обнажали
связуя с именем моим и с каждой его буквой преступленья:
«и по какому праву?
праву неимущих».
На этом грязном чердаке
меня догнала птица
своим криком
чтобы подстегивать живых
Своим клювом
рвать на части мертвецов
черная тень меня накрывает
как будто жертвой избирает.
Ночь нашла меня
В гуще лесной — бездыханной
Окутала сиянием луны
туманом убаюкала
молочной, зыбкой, заиндевелой дымкой:
«Твою звезду я знаю
иди, не упускай ее
А то без имени чужое существо
что ночь и день отринули
перед тобой бессильно, и оно
с тобою вовсе не одно
поверь
Когда наутро, на рассвете
глава твоя падет
к подножью гильотины
попомнишь ты
злодей
что выпил в одиночку
из моих грудей
«все млеко человеческой любви»
ТЕКСТЫ ОБ ИСПАНИИ
Пожар в церкви
Я была вне себя и вместе с тем в ясном рассудке, необычайно спокойна, готова встать в цепь, чтобы не дать пожарным подойти и потушить огонь, который пожирал сваленные в кучу сутаны, способна наблюдать за столь ужасной сценой и при этом твердо стоять на ногах. Толпа — школа на перемене, сборище истеричных женщин, а вместе с ними люди, полностью отдававшие себе отчет в том, что они хотели и должны были делать. Злорадный и здоровый смех (вырывавшийся из самих недр присущего народу здравого смысла) вперемешку с криками лютой ненависти. Женщины бросались взглянуть на пострадавших, вид которых был нестерпим (по крайней мере, для некоторых из них). Мне помогало то, что я действительно была вместе с ними, а не безучастной зрительницей, что ими ни на минуту не овладевало недоверие, а мной — недоверие и страх. Все друг с другом заговаривали, ловили друг друга за руку, так им было легче, надежнее. Я не противилась и не понимала, почему меня хватали за руки то мужчины, то женщины, но и этого было достаточно, чтобы, за отсутствием нужных слов, по–своему ответить.
…............................................................................................................................................................
