В недавно преданном широкой огласке случае длительного садистичного отношения к детям жертвы не погибли, а выжили, и в дальнейшем привлекли к судебной ответственности свою приемную мать, что иллюстрирует существование скрытого насилия среди зарегистрированных и утвержденных на государственном уровне опекунов. Общими чертами таких преступлений являются: скрытая природа насилия, то, что очень трудно поверить в реальность произошедшего, а также тенденция обвинять профессионалов социального обеспечения в явной халатности. Цитирую выдержки из публикаций о приводимом мной ниже случае:
Приемная мать-садистка приговорена к 14 годам тюремного заключения Трое детей пострадали от физического и психического насилия Судья критикует бездействие со стороны профессионалов социального обеспечения
Жестокая приемная мать, которая в течение двух десятилетий подвергала троих детей ужасному физическому и психическому насилию, была вчера заключена в тюрьму на 14 лет. Судья Саймон Доуэлл-Смит сказал 62-летней Юнис Спрай, что это был худший случай из всех, с которыми он сталкивался в своей карьере. Судья сказал: «Честно говоря, всем нам трудно понять, как обычный человек может даже помыслить о том, что вы сделали, не говоря уже о регулярности и преднамеренности, с которыми вы это совершали». Бристольский королевский суд заслушал дело о том, что Спрай избивала находящихся под ее опекой детей, двух девочек и мальчика, палками и металлическими прутьями, терла их кожу наждачной бумагой, заставляла их есть топленый жир, отбеливатель, рвоту и даже их собственные фекалии.
(Morris, 2007, Society Guardian, 20 April 2007)
Аналогичным образом трагедия детей, убитых в их собственных домах членами их семей, в случаях, когда о насилии над ними было известно органам защиты, поднимает жизненно важный вопрос о необходимости признать, что насилие, заканчивающееся летальным исходом, возможно также и в их собственных семьях. Неспособность предпринять защитные меры может привести к фатальному насилию над детьми, практически неизбежному обвинению учреждений, занимающихся защитой детей, и смертям жертв, как это видно из заключения Редера и его коллег, которые провели анализ 35 крупных расследований случаев смерти детей в их собственных семьях (Reder et al., 1993). Сложности, связанные с отрицанием насилия в семьях, редко фигурируют в этих расследованиях, как будто психологические факторы вторичны по отношению к процедурным. Физическое насилие всегда несет в себе риск эскалации до смертельного исхода либо очень серьезного насилия и травматизации, и как таковое требует неотложного внимания.
